Съемки в фильме "Буча", хейт за роль Петра I и недостатки работы в театре: актер Вячеслав Довженко в программе "Точка опори"

Вячеслав Довженко — актер театра и кино, заслуженный артист Украины. С 2011 года работает в Киевском академическом драматическом театре на Подоле. Карьеру в кино начал, снявшись в телесериале Станислава Клименко "Тарас Шевченко. Завещание" (1997), в котором сыграл Пантелеймона Кулиша. В полном метре дебютировал в роли царя Петра I в фильме Юрия Ильенко "Молитва за гетмана Мазепу" (2002), который был запрещен для показа в России. За исполнение роли командира бригады с позывным "Серпень" в фильме Ахтема Сеитаблаева "Киборги" получил премии "Золота дзиґа" и "Кіноколо" в категории "Лучшая мужская роль". Был женат на актрисе Ксении Баше. Экс-супруги воспитывают двух сыновей. 

В интервью Светлане Леонтьевой в программе "Точка опори" Вячеслав Довженко рассказал о роли главного антагониста в фильме "Буча" (2023) — руководителя московского военного подразделения, о плюсах и минусах работы в театре и о том, что старший сын также связал свою жизнь с актерством. Также Довженко поделился своим мнением относительно того, что украинцам надо делать, чтобы отделиться от "великой русской культуры" и объяснил, почему после роли Петра I в фильме "Молитва за гетмана Мазепу" он некоторое время не снимался в кино.

Знаменитая фамилия и роль Андрея Данилко в сериале "Первые дни" 

— У вас такая громкая и красивая фамилия — Довженко. И снимаем мы на киностудии Довженко. Эта знаменитая фамилия вам помогала в жизни или наоборот?

— Помогала. У меня есть интересная история, случившаяся именно на этой киностудии, когда я был еще юным. Еще до того, как я попал в ленту Юрия Ильенко "Молитва за Гетмана Мазепу". Я снимался в массовке в каком-то военном фильме, нас одевали в разные костюмы. Нас было очень много. Сидела такая бабушка-костюмер, которая выдавала всем бумажки с фамилиями, эти бумажки надо было класть в карман костюма. Потом, когда сдаешь костюм, отдаешь эту бумажку той бабушке — такой учет был. И вот я свою бумажку потерял. Прихожу я к этой бабушке, сдаю костюм, а она: "Бумажка?". А я ей: "Нету". И начался такой шквал литературных слов! Потом она взяла новую бумажку и карандашик: "Давай свою фамилию!". Говорю: "Довженко". Поднимает взгляд: "Родственник?". Поскольку я уже выслушал очень много слов, то не мог соврать. Говорю: "Нет. Но дальний". Она записала мою фамилию и крикнула: "Галя, повесь поближе этот костюм, очень хороший мальчик!". Поэтому в принципе фамилия помогала.

— Первого ноября 2023-го на Netflix вышел сериал "Первые дни" — шесть историй, которые освещают события первых дней полномасштабного вторжения. В одном из эпизодов, который называется "Дом со звездой", вы играете известную личность, прототипом которой является Андрей Данилко. Вы сразу пробовались и получили именно эту роль?

— У меня особо и проб не было. Открою вам тайну. Мне позвонила режиссер этого эпизода Катя Царик, сообщила, что будет снимать такую историю и сказала: "Я больше никого не вижу. Только тебя". А мы с Катей любим друг друга давно, несмотря на то, что у нее есть муж. С ним мы вместе уже работали, а с Катей ни разу не получалось. Мы знакомы, много встречались, выпивали, дружим, а поработать вместе не получалось. И тут она говорит, что наконец понимает, что это история моя. 

Я получил драфт, прочитал его, и мне он очень зашел. Очень круто написанная история. Я потом автору Анастасии Лодкиной говорил, что невероятно прописаны именно диалоги. Там очень понятно было написано, о ком эта история. Я ехал на встречу с Катей с одним условием — чтобы не озвучивать это прям в лоб. Когда мы зашли в офис, первыми ее словами было: "Я так рада, что ты приехал! У меня одна просьба — давай чтобы мы не играли в лоб". Это был такой отклик и сразу шквал эмоций — мы на одной волне.

Безусловно, это история Андрея. Но очень многое в том, что написано, отзывалось во мне лично. Я пережил почти все то же самое. Любой творческий человек в какой-то момент задумался, нужно ли вообще будет то, что он делал, для чего это все было. Именно благодаря людям, которые тебе пишут, ты понимаешь, что это очень нужно сейчас. В этой истории есть этот внутренний конфликт, который решается благодаря простым людям.

— С Андреем Данилко вы лично знакомы?

— Нет, лично не знаком. Но у нас была смена в бомбоубежище именно того дома. Продюсеры нам говорили, что он должен приехать, но не приехал. 

— То есть знакомство еще впереди?

— Возможно. Я не знаю, посмотрит ли он вообще эту историю. 

— Думаю, что посмотрит. Играть современника — это как-то иначе? Ответственнее? Ведь это люди, которые рядом с тобой. Или все равно? 

— Здесь вопрос в том, что отзывается именно в тебе. Мне это отозвалось, потому и играть было тепло и приятно.

Спектакль "Хозяин" Ивана Урывского

— В Театре на Подоле в Киеве вы играете в спектакле "Хозяин" Ивана Урывского — режиссера, который уже переставил украинскую классику не только на наших сценах, но и на западных. Переосмыслил ее, осовременил. Как вы относитесь к тому, что будете играть такого известного персонажа, как Терентий Гаврилович Пузырь?  

— Это не "Гамлет", конечно. Но, правда, Ваня осовременивает пьесы и это очень правильный подход, потому что театр — это отражение настоящего. О чем оно будет — пусть зрители придут и сами все посмотрят. Иван Карпенко-Карый — хороший драматург, а в хорошей драматургии всегда несколько линий. 

Это жесткая сатира. Здесь мы далеко не отошли. Единственное что мы меняем — делаем эстетику настоящего. Для того, чтобы это заиграло сегодняшними красками, эти вечные проблемы надо осовременить. Ваня Урывский безупречно этим владеет.

— Так каким будет Пузырь в вашем исполнении?

— Он будет смешным. Мы делаем его достаточно разноплановым, потому что местами его должно быть жаль, местами — не жаль, где-то он должен быть достаточно смешным в скорлупе своих проблем. Мы делаем его с такими разными гранями, чтобы зритель пережил спектр различных эмоций.

Хотели отчислить из театрального училища за профнепригодность

— Вы учились в Днепропетровском театральном училище и после первого курса вас хотели отчислить за профнепригодность?

— Да.

— Что это за история? Как удалось все уладить? 

— Это абсолютно нормальная история. Сейчас у меня есть студенты, я преподаю в КНУТД (Киевский национальный университет технологий и дизайна, — ред.) — второй курс и в КНУКиИ (Киевский национальный университет культуры и искусств, — ред.) — первый курс. 

— Режиссеров или актеров?

— Актеров. Абсолютно простая история — когда человек попадает со школьной парты в профессиональный вуз, ему кажется, что ему все должны, они могут позволить себе гулять на максимум и ничего не делать. Думают, что их все равно пожалеют и помогут. Этот момент перехода из детской во взрослую сознательную жизнь — самое сложное и тяжелое. У меня это прошло больно, потому что в училище приходят вообще дети — мне было 15 лет. И пришел я случайно.

— То есть?

— За компанию с другом. Он сказал, что едет забирать документы из театрального училища, потому что будет поступать на вокалиста в Киевское эстрадное училище (ныне Киевская муниципальная академия эстрадного и циркового искусств, — ред.). Мы приехали в училище, и я влюбился в эту атмосферу: какие-то странные люди, стоят на лестнице и курят с педагогами, спорят, какая-то такая свобода. После школы я попал в такую атмосферу и подумал: "Хочу быть здесь". Я беру документы, приношу и поступаю. Но никто меня не предупредил, что потом начнут требовать, что начнется серьезная история.

Первый курс я думал, что как-то проскочу. Этюды придумывал на ходу, поднимаясь по лестнице. Но не проскочил. Собрались педагоги и очень честно и серьезно меня предупредили. Это сейчас я понимаю, что это было предупреждение, а тогда это было: "Мы тебя отчисляем". А отец мой был против того, чтобы я туда поступал. 

— А что отец хотел? 

— Чтобы я был железнодорожником, как и он.

— А что вы хотели? 

— Я не знал, что хотел. Я поступил без его благословения. Поэтому пойти домой с документами о том, что меня отчислили, было бы сильным поражением. Я бы себе этого не простил.

Педагог, которая преподавала зарубежный театр, меня посадила возле себя и сказала: "Вячеслав, у меня есть к вам есть предложение — до третьего курса вы сидите на первой парте, не опаздываете на пары, слушаете меня внимательно. И мы вас оставляем". Я думал, в чем здесь может быть подвох или сложность.

Я начал ходить на эти пары, внимательно ее слушать, а она просто мне ставила тройки за каждый семестр. Вообще не спрашивая. В конце второго курса я подошел и сказал: "Я извиняюсь, это несправедливо. Можно я подготовлю реферат?". Она говорит: "Ну, подготовьте". Я подготовил реферат об Эдмунде Кине, потому что мы тогда проходили английский театр, а это был выдающийся актер. Меня так поразила его судьба, что это стало потом постулатом моей последующей профессиональной жизни. Он стал выдающимся человеком, но начинал с того, что подавал костюмы в театре, выносил горшки актеров. Но потом стал большим актером, придворным даже. К нему как-то подошла маленькая девочка и спросила, как достичь таких высот. А он задал ей один вопрос: "А вы умеете голодать?". Эта фраза стала лозунгом моей жизни. Каждый может понять ее по-своему. Но достигать цели вопреки всему — это очень тяжелый путь. Это надо сознательно принять. 

— За реферат поставили пятерку?

— Конечно, пятерку! На втором курсе я уже был сознательным человеком, уже вошел в костяк.

— А потом вам стало мало и в 2009 году вы решили поступить в университет имени Карпенко-Карого на режиссерский факультет. Почему так? Уже стало тесно в актерстве?

— Наоборот. Жизнь продолжается, но около 40 лет у каждого актера происходит переоценка ценностей относительно того, что, возможно, он что-то не то делает в профессии или перестал себя чувствовать. На актерский уже было как-то смешно поступать, поэтому я пошел на режиссуру. Я пришел к Константину Дубинину — это мой педагог. Я знал, к кому я иду. Я написал экспликацию "Ревизора" Гоголя, конечно написал ее как актер. Он это прочитал, посмеялся, а потом поднял глаза и спросил: "Зачем вам это надо?". Я очень честно сказал, что хочу быть лучшим актером. И все пять лет потом у нас была борьба. Он говорил мне: "Вячеслав, вы все-таки режиссер". А я: "Нет, я актер". Но пока что я в режиссуру не лезу.

Кого было легче играть: командира защитников Донецкого аэропорта "Серпня" в "Киборгах" или руководителя российского военного подразделения в "Буче"

— Вы сыграли главного антагониста в фильме "Буча" — руководителя российского военного подразделения, который совершил те зверства в маленьком городке. Вокруг этого фильма появилось много хейта, как только вышел трейлер. После того, как вы сыграли "Серпня" — командира группы защитников Донецкого аэропорта в фильме "Киборги", как вы согласились на такого негативного отрицательного героя?

— Не сразу. Хейта я не боюсь. А особенно необоснованного. После хейта этой ленты мы уже имеем еще четыре фильма о Буче. Уже отсняли люди. А хейт получила только эта лента. Когда снимались "Киборги", тоже было очень много шума о том, что это не ко времени и не надо этого делать. В результате сейчас никого это не коробит.

Что касается "Серпня"... Я же не могу уйти на пенсию, сыграв какую-то определенную роль, которая получила очень хороший отклик у зрителя. Актер это — профессия, которая должна идти дальше. Ты должен как-то развиваться, чтобы не сидеть дома. Такая негативная роль — это определенная смелость, которую надо было иметь, чтобы на нее пойти. Но если бы это была история ни о чем, я бы туда не пошел. Когда мы встречались с продюсером и автором сценария Сашей Щуром, мы общались об этой роли и этом персонаже. Когда мы нашли компромисс, тогда я согласился. Что "Первые дни", что "Буча" в первую очередь ориентированы на европейского зрителя. Потому что для нас эти вопросы уже решены — что такое Россия и что она из себя представляет. А у них (в западных странах, — ред.) еще есть определенные сомнения, они с ними толерантны, они еще думают. Во-вторых, это для следующего поколения, которое подрастает. Когда они будут изучать это как исторический факт, то [такие фильмы] им будут очень нужны. 

В этом случае мой месседж был — рассмотреть такое явление как рашизм, фашизм, нацизм, который сидит в человеческой голове, и то, к чему он может привести. К какому животному инстинкту он может довести существо, которое еще недавно называлось человеком и у которого есть семья, жена. Оно приезжает сюда с идеологией, с какой-то определенной "рыцарской" миссией.

Я взял и принес Щуру телефонный разговор, в котором такой бравый орк кричит своей жене, что он здесь бабушку какую-то убил и еще что-то. И вдруг та женщина на другом конце трубки говорит: "Не возвращайся домой". Представьте себе, к чему такая история может привести. Она послушала его такого и уже не захотела, чтобы оно возвращалось. Этот путь мне было интересно показать.

— У нас в гостях был волонтер Константин Гудаускас — прототип главного героя, который рискуя собственной жизнью спас более 200 человек из Киевской области, с оккупированных территорий. Я знаю, что там со всеми прототипами работали психологи. Вы играли какого-то отдельного орка или это был собирательный образ?

— Это сборный персонаж. Что-то от Стрелкова брали (бывшего главаря боевиков "ДНР" Игоря "Стрелкова" Гиркина, — ред.), потому что он самый яркий представитель такого — поручик, который позиционировал себя как офицер. Со мной консультации никто не проводил. Но отзывы, в том числе и от Кости, были положительными относительно того, что это правдиво. Это самый дорогой отзыв. 

— Кого вам было легче играть: "Серпня" в "Киборгах" или этого орка? 

— Вопрос в другом. Когда мы в 2017 году делали "Киборгов", было очень трудно играть таких персонажей, потому что это была очень-очень свежая история. Тогда только произошли страшные истории с Иловайском, с аэропортом. Это очень и очень тяжело было. Когда мы снимали "Бучу", было тоже невероятно тяжело, потому что свежие события. У меня есть сцена, где происходит расстрел теробороновцев. Ты понимаешь, что это массовка, что это все кино, но после каждого дубля выходишь куда-то подальше и успокаиваешь эмоции. Потому что ты же человек и ты понимаешь, что сейчас воспроизводишь. Это очень ответственно и очень больно.

"Прошло 100 лет, а мы так и не оторвались от российской культуры"

— Мы ждем еще одну премьеру с вашим участием — фильм режиссера Тараса Томенко "Дом "Слово": Бесконечный роман". Это еще одна болезненная страница нашей истории — о Расстрелянном возрождении. Вы играете Миколу Хвылевого. Как думаете, после этой жестокой войны, удастся ли нам оторваться от "великой русской культуры"? 

— Очень в это верится. 

— Что нам для этого надо делать?

— Хвылевой, он же Фитилев, — русский по происхождению, но абсолютный украинец по духу. Он и весь дом "Слово" пострадали за одну фразу, которую он сказал на съезде ЦК КПСС: "Прочь от Москвы". Эта фраза имела, конечно, образный подход. Нам навязывали эту так называемую "великую русскую культуру", но когда мы с друзьями общаемся, я говорю: "Всех школьников заставляли читать "Муму" Тургенева. Что там такого "великого"?". В этом случае Хвылевой имел в виду, что нам надо существовать как можно дальше от так называемой "великорусской культуры". Это было 100 лет назад, а мы так и не научились. Мы до 24 февраля еще имели определенную орбиту русской культуры в нашем социуме. Еще больше меня сегодня убивает, когда приходишь в магазин и видишь, как продавщица смотрит российский сериал. Что еще должно произойти в вашей жизни, куда еще должно прилететь, чтобы вы наконец поняли, что от этого надо избавиться? Мы до сих пор не оторвались, за что платим самой дорогой ценой.

— Что же делать? 

— У меня большой вопрос к политикам и к культурным деятелям. Мы должны нести ответственность за это. Я еще в 2017-м или в 2018 году говорил, что украинский зритель побежал сломя голову навстречу культурным деятелям, только мы что-то немножко растерялись и не сделали шаг вперед. Есть ли у украинского зрителя потребность в украинском контенте? Есть. Ходят ли они в театр? Ходят. Посещают ли музеи? Посещают. Путешествуют ли по Украине и открывают ли для себя здесь новые места? Открывают. У них сейчас огромная потребность в этом.

Почему после роли Петра I некоторое время не снимался в кино

— Карьеру в кино вы начали с двух исторических фигур, одна из которых Петр I в "Молитве за Гетмана Мазепу".

— Мне было 24 года. Хейта было больше чем из-за "Бучи".

— Не сильно показывают ее в Украине, а в России запретили сразу. 

— В России — это ясно, потому что тогда пришел к власти Путин и начал рассказывать, что Петр I — это его любимый политик. А тут в Украине выходит такая лента еще и попадает на международный кинофестиваль Берлинале. Когда Юрий Герасимович [Ильенко] сдавал эту ленту, министром культуры в России был Михаил Швыдкой. Он позвонил и сказал: "Юра, не делайте этого! Нельзя". Ссора была серьезная. Швыдкой предупреждал. И хейт начался. При чем начался именно оттуда и настолько страшный, что после этого как артист я на шесть лет "лег на полочку". Все боялись со мной связываться и думали, что я, как начинающий актер, тут и закончу свою карьеру. 

— И вы так думали? 

— Нет, я не настолько разуверился в себе. Но хоть я и не успел вскочить в кино в то время, мне выпал шанс многое накопить. Во-первых, немножко воспитать детей. Во-вторых, в этот период я поступил на режиссуру и потихоньку кино и телеиндустрия в моей жизни начала возрождаться. Я пришел более сознательным и с рюкзачком уже, а не пустым мальчиком.

— Сейчас вам интереснее играть исторических персонажей или современников?

— Исторических сложнее. Есть у меня лента "Другой Франко" об абсолютно неизвестном герое Украины — Петре Франко (сын писателя Ивана Франко, — ред.). В каких-то определенных отраслях его знают. 

— Расскажите об этом фильме.

— Это фильм о Петре Франко. Его сюжет можно пересказать тремя предложениями, но эту фигуру пересказать в трех предложениях невозможно. Это человек, который создал авиацию в Галицкой армии, он был ученым и преподавателем. Его жена Ольга Франко создала первую кулинарную книгу. Много чего можно перечислять, но ты же не поместишь все это в художественную ленту. Наша задача была сделать хотя бы так, чтобы человек, который посмотрел, хотя бы открыл Википедию. 

Сложнее всего играть исторических фигур, потому что надо с их памятников сбрасывать всю эту бронзу, делать из них простого человека с простыми желаниями. Чтобы зритель с тобой этот путь прошел, чтобы у него откликнулись их любовь, дружба, какие-то родительские проявления.

Плюсы и минусы работы в театре 

— Как режиссер, вдруг что, где хотели бы работать больше: в кино или в театре?

— В кино. Пусть театр на меня не обижается, я его очень люблю. Но театр — это рисунки на песке. Возможно звучит немного самовлюбленно, но в этом случае лучше рисовать на холсте. В театре я получаю удовольствие от того, что каждый вечер общаюсь со зрителем. Это живое общение, этот процесс меня подпитывает.

Говоря о режиссуре, то хочется делать то, в чем нет живого общения. Чтобы погрузиться полностью и сделать свою картину такой, как ты ее видишь.

О чем предупредил своего сына, который тоже пошел в актерство

— Ваш сын Иван уже на третьем курсе, на актерстве. Вы поддержали его решение тоже стать актером?

— Было очень серьезное предупреждение относительно того, что его ждет. 

— То есть вы честно сказали, что это очень зависимая профессия? 

— Даже очень зависимая. Обо всех подводных камнях я его предупредил, но всегда буду поддерживать его и любое его решение. Как и буду на стороне младшего Василия. Они это знают. У нас с Ксенией такая позиция (Вячеслав Довженко был женат на актрисе Ксении Баше, — ред.). Мы потом с ними дома разберемся, если что-то не так, и поговорим. Но наше обязательство — их поддерживать.

— Советуется ли с вами Иван относительно своих экзаменов или работ? Критикует ли ваши актерские работы?

— В отличие от Василия, он постоянно максимально хвалит меня. Василий больше любит критиковать, потому что он не имеет отношения к этой профессии. Иван же понимает все сложности того, как это создается. 

Я не скажу, что у нас идеальное общение, потому что я критически отношусь к себе. Я не знаю, хороший ли я отец, но мне хочется верить, что я достаточно даю своим детям. Хотя бы в общении они чувствуют от меня и совет, и поддержку.

Бывшая жена, сыновья и пес Джек

— Вы как-то рассказывали, что последняя ваша ссора с бывшей женой Ксенией была 24 февраля 2022 года. Вы требовали, чтобы она уехала, а она сказала, что детей отправит, а сама останется здесь. 

— Ссорой это трудно назвать, но определенный конфликт произошел. 

— Вы говорили, что после этого переосмыслили отношение ко многим вещам в жизни. Что изменилось в вашем отношении к семье? 

— Думаю, что не только я. Понимаешь важность, правильно распределяешь приоритеты. Раньше родных откладывал "на потом", а 24-го вдруг осознал, что можешь ничего не успеть — сказать "спокойной ночи" или "я тебя люблю". Родных людей надо ценить каждый день, по возможности писать им: "Я тебя люблю".

— В соцсетях вы часто публикуете фото своего друга Джека — французского бульдога. Когда он у вас появился? 

— Он появился до. В этом была определенная сложность. Я с детства мечтал о собаке. Мой младший Василий как-то приехал ко мне и сказал: "Папа, а что это ты только мечтаешь и ничего не делаешь? Ты же хотел собаку? Так заведи". Это был такой хороший толчок, потому что я все откладывал это на потом и думал, что когда дострою свою квартиру, тогда и заведу собаку. 

На следующий день я приехал за ним в школу и мы поехали в Белую Церковь за собакой. Мы приехали, когда уже вечерело, зашли во двор, где нас ждали, и ко мне выбежало какое-то маленькое чудо. Первым делом оно прыгнуло к Василию на руки. Потом мы ехали домой, а оно портило нам в машине воздух. Кто знает, что такое французский бульдог, тот понимает, о чем я говорю. Кличку Джек мы совместно с Василием придумали.

Предыдущие выпуски "Точки опори":

• Знакомство с шестидесятниками, преследование КГБ, покорение театра "Ла Скала": интервью с примадонной украинской оперной сцены Марией Стефьюк в "Точці опори"
• О карантине на все российское, вине перед военными, театре и кино: актер Михаил Кукуюк в "Точці опори"
• Как Украина возвращает похищенных Россией детей: интервью с экс-уполномоченным по правам ребенка и главой организации Save Ukraine Николаем Кулебой
• Основание самой популярной газеты в Украине и смысл общения с "ватными" людьми: основатель и главный редактор "Фактов" Александр Швец в "Точці опори"
• Основание театра в коммуналке и "выживание" искусства в 90-е: интервью с руководительницей киевского театра "Колесо" Ириной Клищевской в "Точці опори"