Об иллюзии российской культуры, спектаклях о Путине и воробьях на улице: театральный режиссер Дмитрий Богомазов в "Точці опори"

Дмитрий Богомазов — театральный режиссер, лауреат Национальной премии имени Тараса Шевченко, народный артист Украины. Около 14 лет работал режиссером-постановщиком Киевского академического театра драмы и комедии на левом берегу Днепра. С 2017 года — главный режиссер Национального академического драматического театра имени Ивана Франко. Поставил более 40 спектаклей на сценах Киева, Одессы, Черкасс, а также за рубежом — в Польше и Франции. С 1993-го почти ежегодно номинировался на театральную премию "Киевская пектораль" и является шестикратным лауреатом этой награды как лучший режиссер. 

В интервью Светлане Леонтьевой в программе "Точка опори" Дмитрий Богомазов рассказал о том, как мир воспринимает россиян, об отказе от участия в театральном фестивале в Будапеште, работе театра во время войны, гастролях за границей, российской классике и счастливых моментах.

Гастроли за границей

— Вы сразу согласились на интервью, но мы долго выбирали время для встречи — у вас постоянно то премьера, то студенты, то клип. Нравится ли вам жить в таком сумасшедшем темпе?

— Вообще нет. Мне нравится ходить по городу, сидеть в кафе. Когда ты молод и отвечаешь только за один спектакль, то можно такую жизнь себе позволить. Человек взрослеет и зона ответственности начинает увеличиваться. 

— Недавно вы вернулись из Румынии, куда возили спектакль "Кориолан" на один из шекспировских фестивалей в городе Крайова. Как вас там принимали, говорили ли об Украине, что именно?

— Сейчас, когда они узнают, что в Украине в такие сложные времена, работает театр и зрители заполняют каждый вечер залы, очень удивляются. Они это не понимают и не могут представить, а потому относятся с большим вниманием и уважением. Потом смотрят спектакль и забывают, откуда вы приехали. Очень приятно, что нас воспринимают не только как людей, которые, несмотря на беду, что-то пытаются делать, а как на высокий уровень и интересный театр. 

Наш "арт-фронт" не очень торопился знакомить их с украинским искусством, потому что потому бренд российского искусства закрывал эту тему. Они считали, что Украина — это часть русского мира. Я думаю, это они впервые увидели именно украинский театр.

"Криолан" — одна из самых сложных пьес Шекспира. Есть очень мало известных спектаклей по этой пьесе. Они удивились, что мы взяли такую сложную пьесу и что очень удачно и реализовали.

Отказ от участия в Олимпиаде в Будапеште из-за россиян

— Насколько трудно вам уже в должности главного режиссера было ставить пьесу Ивана Франко "Украденное счастье"? Наверное, времени остается намного меньше для своего?

— Да. Я раньше не имел собственного кабинета и столько хлопот. Быть просто художником, режиссером — это гораздо приятнее и проще. Но если уж какую-то ответственность взял, то надо нести. 

Это уже то ли третья, то ли четвертая постановка этой пьесы. В финале этого спектакля мы используем аудиозапись того, в котором играл Амвросий Бучма и Наталья Ужвий. Это был легендарный спектакль, поэтому мы сделали такой жест в знак уважения.

— В мае Театр Франко отказался от участия в Олимпиаде в Будапеште, поскольку в последний момент туда включили россиян. Какой была реакция организаторов? 

— Они выразили свою "печаль и сожаление" по этому поводу. Когда нас приглашали, единственным условием от нас было, чтобы там не было ни одного россиянина. Нам очень хотелось поехать, потому что большего театрального события в мире нет.

Мир все равно делит россиян на "хороших" и "плохих", и пока не может нашими глазами на это посмотреть. Пока что. Я верю, что европейские зрители и профессионалы поймут, что они толеруют зло. Оно прикрыто чем-то призрачно-красивым, но остается злом.

Уникальный проект "Поезія незламних"

— Ваш театр создал уникальный проект "Поезія незламних" и "Пісні незламних". Ваши актеры исполняли авторские песни и восстанавливали старые украинские стрелецкие песни? Как это все происходило? 

— Это началось не на сцене. Мы были были по домам, не ходили на работу. Вообще непонятно было, кто где был. Тогда и родилась идея делать хотя бы записи. Мы читали стихи современных украинских поэтов — их реакция на войну. Выкладывали в интернет, сделали такую программу. Актеры — творческие личности, поэтому начали писать свои песни. Я знал, что Михаил Куюк пишет песни, потому что он фронтмен группы. Екатерина Артеменко, Михаил Матюхин и Валерий Величко тоже начали писать песни. 

Потом, когда нам уже разрешили играть, мы решили из этих песен и стихов сделать спектакль. Он называется "Музы не молчат". С ним наши актеры объездили более сотни госпиталей и воинских частей. Возможно, будем еще что-то такое делать.

Театр во время войны и спектакли о Путине

— После 24 февраля 2022 года у многих из нас жизнь стала на паузу на неопределенное время. Как вы тогда чувствовали себя? Были мысли, что ваша режиссерская карьера закончилась или станет никому ненужной?

— Да, конечно. Во-первых, без поддержки государства театр, а особенно такой большой, не может существовать. Он не может продавать билеты по реальной стоимости, потому что ни один зритель не потянет — было бы очень дорого. Мы не знали, выдержит ли государство такую нагрузку — выделять еще какую-то долю на театр.

— Лично вы в те времена что делали? С кем общались и что обсуждали?

— Мы выехали из города на дачу и не знали, что дальше делать. Это возле Стоянки, где позже большие бои были. Мы там несколько дней пробыли. Все боялись, что что-то может быть, но никто не ожидал такого. Я не верил или надеялся, что ничего не будет. Может, не хотел верить.

— Во время этого вынужденного перерыва вы решили поставить спектакль, не запланированный ранее — "Карьера Артуро Уи, которую можно было остановить". Это забытая пьеса Бертольда Брехта, сатирический антифашистский памфлет на Гитлера и его приспешников. Вы ее переписали под кремлевского диктатора и решили поставить. Что именно стало триггером? 

— Было вообще непонятно, что театр должен делать. У нас были запланирована комедия, например. Я готовился ставить "Тартюф" Мольера. Стал искать пьесу, которая была бы актуальна. Все, что прочитал о войне, было или о другой войне, или как-то не так. Я не нашел в себе какого-то резонанса ни с одним текстом.

Этот текст, действительно, забыт. Я вообще думал, что эта пьеса уже не нужна никому, потому что она, действительно, о Гитлере, конкретно написана во время Второй мировой войны. Когда я прочитал ее, то понял, что это тот самый путь, которым идет Путин. Последовательность некоторых пунктов другая, а сами пункты те же. Это какое-то безумие. Поэтому мы ее не переписывали, а несколько сократили, чтобы зритель мог ее воспринимать. Добавили буквально немножко текста Ельцина и Путина, просто чтобы подчеркнуть. Но можно было и не добавлять — ничего бы не изменилось.

— Режиссер Иван Урывский в интервью нам сказал, что для него чтобы понять пьесу, надо ее поставить. Вы, поставив "Карьеру Артуро Уи, которую можно было остановить", поняли, можно ли было и как остановить карьеру московского тирана?

— Брехт писал так, чтобы все было ясно и чтобы не было разных мнений. Он обращает внимание на то, что тот, кто становится тираном в точке "Б", в точке "А" является либо бандитом, либо коррупционером, либо мошенником. И этот его путь длинный. Кому-то выгодно в какой-то момент ему помочь, кто-то воспользовался его услугами. Он сделан другими. Брехт обращается к каждому человеку, ведь даже от простого гражданина зависит, придет ли такой человек к власти или нет.

У нас тоже был такой человек — Янукович. Если бы не Майдан, когда люди вышли, мы бы сейчас были какой-то республикой или каким-то фрагментом Российской империи. 

Мы с сыном этот спектакль придумали, когда украинцы потопили российский крейсер "Москва". Хотели построить его на сцене, а потом послать как можно дальше.

Предыдущие выпуски "Точки опори":

• О последнем фильме Русланы Писанки, актерстве, юморе и пьесах во время войны: Наталья Ворожбит в "Точці опори"
• О потерях театра, родственниках в Донецке и русской классике: художественный руководитель Национальной оперы Анатолий Соловьяненко в "Точці опори"
• Об отказе от родственников из России, приюте коллег и переходе на украинский: актер Кирилл Кашликов у "Точці опори"
• О ночевке в театральной гримерке, военном Киеве и дикой России: диктор и телеведущая Татьяна Цимбал в "Точці опори"
• О работе водителем, лишнем весе и переходе на украинский: оперная певица Елена Гребенюк в "Точці опори"