Пересмотр экономических отношений Украины с Евросоюзом: "Официальный разговор" с народным депутатом Дмитрием Кисилевским

В июне 2014 года Украина и Европейский Союз подписали экономическую часть Соглашения об ассоциации. Многие ее нормы временно применялись еще с 2014 года, с 1 января 2016 года функционировала зона свободной торговли с ЕС, а с 1 сентября 2017 года Соглашение вступило в силу в полном объеме.

Документ также предусматривал положение, что через пять лет его действия открывается возможность пересмотра договоренностей. И сегодня в Верховной Раде все чаще звучат голоса о том, чтобы воспользоваться этим положением.

Что не устраивает Украину в экономическом взаимодействии с Евросоюзом, в чем ущемлены права украинских экспортеров и в каких моментах нужно пересмотреть соглашение — об этом в программе "Официальный разговор" телеканала "Дом" рассказал заместитель председателя Комитета Верховной Рады Украины по вопросам экономического развития Дмитрий Кисилевский.

Ведущая программы — Дарья Вершиленко.

— Когда только Украина подписывала экономическую часть Соглашения об ассоциации с ЕС, уже тогда говорили, что это не совсем выгодные договоренности. Вы и сегодня придерживаетесь этой точки зрения. Чем это соглашение невыгодно для Украины? 

— Нам нужно отойти от такого романтического отношения к Соглашению об ассоциации. Безусловно, вектор Украины направлен в Евросоюз. И я считаю, что это правильный вектор. Но когда мы говорим об украинских экономических интересах, мы должны именно их ставить во главу угла и очень прагматично относиться к отстаиванию украинских экономических интересов. 

К сожалению, свободной торговли, которая должна была бы быть между Украиной и Евросоюзом, мы в полной мере не наблюдаем.

— Как же так получилось, что мы подписали такое невыгодное соглашение?

— Украина подписывала соглашение, когда уже начались военные действия. И тогда, как я понимаю, у переговорщиков со стороны Украины был приоритет именно на политической части соглашения. А доработке экономической части соглашения в то время, наверное, не было уделено необходимого внимания. Но самим соглашением предусмотрено, что спустя пять лет после вступления в силу его экономической части наступает возможность его пересмотра.

В этом году эта возможность открывается. И поэтому я считаю, что Украине пора проводить широкую дискуссию среди украинских производителей, среди украинских экспортеров о том, какие позиции должны быть вынесены на переговоры с Евросоюзом об улучшении доступа украинских товаров на рынок стран ЕС.

— Что нужно изменить в этом Соглашении?

— Что нас не устраивает в торговле с Евросоюзом. Во-первых, совершенно мизерные квоты на поставки украинской сельскохозяйственной продукции, продукции пищевой промышленности в Евросоюз.

Квота — это тот объем товаров, который мы беспошлинно можем поставлять на европейский рынок. То есть сверх квоты мы также можем поставлять, но они будут облагаться пошлиной. А мы хотим, чтобы как можно больше украинских товаров беспошлинно поставлялись на европейский рынок. И мы должны поднимать вопрос о том, что эти квоты должны быть пересмотрены либо вообще отменены. Чтобы украинские товары беспошлинно поставлялись на европейский рынок. 

Мы понимаем, что Евросоюз очень сильно дотирует свою мясную и молочную промышленность. Соответственно, эти производители уже начинают теснить наших производителей на полках украинских магазинов. Это ненормально. Во всем мире, когда происходит такого рода субсидирование, страны вводят специальные антисубсидиарные торговые барьеры — и Украина тоже должна была бы это сделать. Либо обсудить с Евросоюзом какой-то иной путь для того, чтобы европейские производители, которые получают большие субсидии, не наносили ущерб украинским производителям.

— То есть Украина должна включить политику здорового протекционизма, защищать своих производителей.

— Естественно. И в первую очередь Украина должна и может этому учиться у стран Евросоюза. Потому что в вопросе защиты своих производителей Евросоюз является одним из главных мировых чемпионов, можно так сказать. 

Возьмем европейский "зеленый курс" — это требование ЕС о том, чтобы производители до 2050 года снижали выбросы углекислого газа (CO2) от своей производственной деятельности. Это прекрасная инициатива. Но под нее Евросоюз запланировал 2 трлн евро государственной поддержки для своих производителей. Очевидно, что другие страны, та же Украина, вряд ли смогут своим производителям предоставить 2 трлн евро поддержки. Это еще один пример высококлассного протекционизма со стороны Евросоюза. И Украина должна с Евросоюзом об этом говорить. 

Еще один пример. Так называемые разрешения на перевозки автомобильным транспортом. Мы знаем, что Евросоюз выдает их очень ограниченное количество, в особенности Польша. А через Польшу идет большой поток автомобилей, экспорта автомобильным транспортом. Поэтому ограничение по этим разрешениям — это, во-первых, ограничение прав украинских автоперевозчиков. А во-вторых, это искусственное ограничение именно украинского экспорта, который автомобильным транспортом мог доехать бы в Евросоюз. Об этой проблеме также нужно говорить. 

Ну и доступ к государственным закупкам. Украина, к сожалению, не получила доступ к государственным закупкам стран Евросоюза.

— А свои закупки мы открыли для европейских партнеров?

— Да, мы открыли свои закупки. Но, как мне кажется, неудачно. Потому что мы должны были либо получить аналогичный открытый доступ на другие рынки, либо аналогично закрываться. 

Получается, что там этот доступ для нас недоступен, а мы свои госзакупки открыли. 

В итоге — в Украине проникновение импортных товаров в госзакупках составляет почти 40%. Для сравнения, например, в Штатах или в том же Евросоюзе проникновение импорта в госзакупки составляет 5-8%. 

Это означает, что мы часть денег, которые заработали украинские граждане и в виде налогов отдали в бюджет, тратим на то, чтобы создавать рабочие места за границей.

Мы очень уважительно относимся к странам Европейского Союза и к другим странам, с которыми Украина имеет торговые, дружественные международные отношения. Но при этом наши граждане — это наши граждане. И вряд ли мы должны тратить деньги, которые они в виде налогов заплатили, на то, чтобы давать работу гражданам других стран. У них есть свое правительство, пускай оно о них беспокоится. Мы о своих гражданах должны беспокоиться.

— Что мы сможем поменять, инициировав пересмотр экономической части Соглашения между Украиной и ЕС?

— Давайте наметим три направления, по которым мы должны действовать. 

Первое — в рамках пересмотра экономической части Соглашения мы должны говорить об улучшении доступа украинских товаров на рынок Евросоюза. 

Мы знаем, как Евросоюз работал с Польшей, когда она только как бы претендовала на членство в ЕС, какой объем помощи Польша получала. И мы понимаем, что это никак не корреспондирует с тем, как сейчас [с Украиной].

— А почему мы не получаем такую же помощь? Потому что в нашем Соглашении не прописано, что мы можем стать потенциально членом Европейского Союза, или просто мы не смогли договориться правильно?

— Это не вопрос Соглашения. Это вопрос политики, которую Евросоюз мог бы изменить в отношении Украины, и чего мы должны добиваться. 

Очень важно понять, что за нас наши экономические интересы никто отстаивать не будет. Поэтому если мы будем об этом заявлять, мы тогда получим шансы. Если мы будем молчать, то тогда, конечно… 

Страны Евросоюза свои экономические интересы защищают. И они в этом смысле правильно делают по отношению к своим гражданам. Но и мы должны делать правильно по отношению к своим гражданам. 

Итак, первое направление — пересмотр экономической части Соглашения с тем, чтобы украинские товары получили лучший доступ на рынки стран Евросоюза. 

Второе направление. ЕС на сотни миллиардов евро импортирует товары из других стран — из Китая, из Индии, со всего мира. И нам нужно говорить с Евросоюзом о том, чтобы товары из третьих стран были замещены украинскими.

— То есть покупайте у нас, а не у третьих стран.

— Да, совершенно верно. Причем не только покупайте, а, пожалуйста, разворачивайте здесь производство, создавайте здесь рабочие места. Здесь — близко. Евросоюз в нескольких часах езды от Украины, особенно западная часть Украины. Да и с восточной Украины ехать не так-то уже далеко и гораздо ближе, чем из Китая или из Индии, Индонезии, Филиппин. 

И вот это второе направление был бы абсолютный win-win и для Украины, и для Евросоюза. Это взаимная выгода. 

Третье направление — это то, что зависит от нас самих. Это требование открытия госзакупок [в ЕС] для местной локализации. Это торговая дипломатия, когда дипломат и чиновник при иностранном визите едет не просто туда поговорить или попросить кредит, а он едет туда продавать товары своей страны.

— Кстати, министр иностранных дел Дмитрий Кулеба анонсировал, что при посольствах будут специальные представители, которые будут заниматься вопросами экономики.

— Это давно пора было сделать. Более того, я считаю, что у каждого посольства должен быть показатель эффективности — насколько вырос экспорт украинских товаров. 

Должен быть KPI (Key Performance Indicators, ключевые показатели эффективности, — ред.) — насколько вырос экспорт украинских товаров в эту страну за время работы посла или экономического атташе в этой стране. Если экспорт украинских товаров вырос — значит, ты сработал эффективно. Если украинский экспорт не вырос или уменьшился — значит, что-то не так. И вот когда у нас будет проводиться оценка нашей торгово-экономической дипломатии по таким критериям, думаю, что постепенно мы торговый перекос выровняем.