Ищет незнакомца-военного, которого мама спасла в багажнике — история семьи Сенчуков в программе "Я не забуду"

Когда мы слышим слово "герой", то обычно представляем крепких, мужественных мужчин, наших защитников, медиков, пожарных, которые ежедневно спасают других. Вряд ли сразу возникнет образ обычной украинской женщины, которая с мужем, мамой-пенсионеркой и сыном-подростком выезжает из родного села на старенькой "Таврии". История героев нового выпуска программы "Я не забуду" с Ириной Хоменко тоже не вписывается ни в какие стереотипы. 

16 марта 2022 года. Дмитрий Сенчук с ужасом ждет звонка от семьи — его мать, отец, незрячая бабушка и младший брат под взрывами выезжают из родного дома, через дорогу от которого уже стоят оккупанты. По дороге семью остановили наши военные и попросили спасти раненого воина. Без колебаний семья выбросила все свои вещи, чтобы выделить для военного пространство в багажнике и эвакуировать его в безопасное место. Прошло два года, а мать Дмитрия, Вера до сих пор мечтает о встрече с тем незнакомцем из багажника, называя его своим третьим сыном.

Ищет незнакомца-военного, которого спасла его мать

Дмитрий Сенчук ищет незнакомца-военного, которого спасла его мама Вера. Выезжая из Каменки Харьковской области, семья вывезла в багажнике раненого бойца. С тех пор Вера защитника больше не видела, однако часто вспоминает и называет своим третьим сыном.

— Дмитрий, расскажите подробнее о мечте вашей мамы. 

— Мечт несколько, одна из них, надеюсь, вот будет осуществлена. Это встреча с парнем-военным, которого им удалось вывести из нашего села. 

— Как вы отнеслись к тому, что мама хочет встретиться с каким-то незнакомцем? 

— Я только поддерживаю ее в этой ситуации, относительно этой мечты. 

— Ваша мама назвала того незнакомца своим третьим сыном. Ревности нет?

— Какая ревность? Не о чем говорить.

— Где начало большой войны встретила именно вы?

— Мы с женой были в Харькове, а мои родители — в Изюмском районе, в селе Каменка. На тот момент вражеские войска были уже под Купянском. Шли они через наш Изюмский район, через наше село. Было понятно, что хорошо это не закончится. 

— Говорили ли вы родителям, чтобы они выезжали? 

— И не раз. Я им говорил, наверное, еще с первых дней полномасштабного вторжения. Туда прилетали и авиабомбы, и артиллерия — оккупанты применяли против гражданских все, что можно было. В первые дни военных в селе не было, но бомбежки были. 

— Что они вам отвечали?

— Не хотели, потому что там вся их жизнь. Они родились в Каменке и до последнего не хотели выезжать. С 24 февраля по второе марта мы постоянно были на связи. Но после первых авианалетов, которые были как раз второго марта, в селе исчезла электроэнергия. Тогда разбомбили школу и дом культуры. Газа не было еще раньше, а связь исчезла до восьмого марта. Брат вышел на гору и позвонил мне — рассказал, что очень сильно обстреливают Каменку со стороны Изюма. Оккупанты тогда уже половину Изюма заняли.

— Когда решили уезжать? 

— Я не сразу узнал о том, что родители уехали. 16 марта около 13:00 пришло сообщение, что папа снова на связи, потому что я звонил ему по 50 раз в день, а он не отвечал. Я его набрал, но он очень быстро ответил, что не может сейчас говорить, потому что все в крови и они едут. Я вообще не понял, что происходит. Первое, о чем я подумал на словах "все в крови" — все ли в порядке с ними. 

Где-то через часа два-три отец перезвонил и сказал, что отмывает машину от крови. Я сразу спросил, что произошло. Тогда они уже рассказали, что подобрали раненого военного и отвезли к границе Харьковской и Донецкой областей. Там в селе Долина был военный госпиталь, где они его и оставили. 

— Сейчас где ваши родители живут?

— В Изюме. До этого были в Славянске, через месяц переехали в Полтавскую область. Там их люди приняли. Вся моя родня, которая состоит из 20 человек, проживала в одном трехкомнатном доме. Потом нашли работу в Днипре и переехали туда. Когда узнали, что Изюмщина деоккупирована, решили ехать домой.

— Что с вашим селом произошло за время оккупации? 

— Села нет. До полномасштабного вторжения в Каменке проживало 1226 человек. Сейчас — около 50-70 человек, но они живут в руинах. Разве что коробки стоят, то люди в них косметический ремонт сделали.

В нашем доме жили оккупанты. Я эту информацию с локацией сразу передал товарищу. Если то, что с нашим домом произошло, помогло в освобождении от оккупации, то я не жалею. 

— Ваши родители планируют возвращаться и отстраивать? 

— Отец только о Каменке и думает. Мама, конечно, тоже хочет домой. Любой на нашем месте также рвался бы домой, в каком бы состоянии ни был дом.

Эвакуировала в своем багажнике раненого военного

Вера Сенчук — мать Дмитрия. Спасла в своем багажнике раненого военного. В студии "Я не забуду" поделилась тем, что незнакомец успел рассказать о себе во время эвакуации два года назад, и впервые с тех пор встретилась с ним.

— От вашего сына мы уже знаем, как вы приняли решение выезжать из родного села. Расскажите, что вы взяли с собой из дома. 

— Почти ничего. Вещи, чтобы переодеться. Думали только об этом. 

— Кто был в машине? 

— Я, муж, младший сын, моя мама — инвалид ІІ группы по зрению, она совсем не видит.

— Каким образом вы встретили военного, которому потом спасли жизнь? 

— Мы выехали из села на трассу, двигались в сторону Славянска. Оттуда уже шли наши ребята-защитники. Они нас остановили и попросили забрать раненого. Там в посадке, к сожалению, были и мертвые военные. Они быстро посмотрели, что у нас полная машина — никого же не выбросят. Открыли багажник и бросили туда этого парня, а наши вещи выбросили. Раненому подвязали вверх ногу. Багажник был постоянно открыт. 

— В каком состоянии был тот раненый военный? Какие ранения на нем были? 

— Он был в сознании и очень спокойный. Только воды просил, но как оказалось, воду выбросили вместе с другими вещами из багажника. Я очень боялась, чтобы он не потерял сознание. 

— По дороге вы разговаривали с военным?

— Я держала его за руку и спросила только, как его зовут и откуда он. Как сейчас, помню его глаза и спокойное лицо. 

— Когда вы привезли его в больницу, что происходило там? 

— Нас дальше не пустили. Вышли медики и забрали его, а мы развернулись и поехали дальше. 

— С тех пор вы Виталия больше не видели?

— Не видела.

— После больницы вы вернулись на место, где оставили ваши вещи? 

— Да, но я с мамой осталась на трассе, а муж с сыном поехали туда. Не удалось им доехать, потому что уже все горело. Буквально 300 метров они не доехали до того места. Что с теми ребятами, которые там остались — также неизвестно. 

— То есть, если бы Виталий остался тогда там, на дороге с другими военными, возможно, его уже не было в живых?

— Скорее всего. 

— Я знаю, что после того, как вы устроились на новом месте, начали поиски того парня. Зачем вам это нужно было? Вы же могли забыть тот день, как страшный сон. 

— Нет, я каждое утро просыпалась и сразу к телефону. Я была уверена, что он выжил, но все же хотелось точно знать. 

— Позже выйти на след Виталия вам помогла одна женщина, да? 

— Да, Валентина — мать парня, который, к сожалению, погиб в нашем селе.

Предыдущие выпуски "Я не забуду":

• 3-летний мальчик пережил пытки и видел, как оккупанты изнасиловали и убили его маму: страшная история семьи из Херсонской области в проекте "Я не забуду"
• Как с последней стадией рака дождаться мужа из плена: история 24-летней Ольги в проекте "Я не забуду"
• Самое тяжелое ранение лица за время войны: история 29-летнего Владислава в проекте "Я не забуду"
• Две женщины, которые в один день потеряли своих сыновей-военных, впервые встретились в программе "Я не забуду"
• Продать село, чтобы купить руки: в проекте "Я не забуду" — история военного, который потерял конечности