Надо прятать детей: как россиянам избежать отправки на войну в Украину, обсуждаем с российским оппозиционером Геннадием Гудковым

Массовые протесты в России пока невозможны, но недовольство войной и ее последствиями уже нарастают среди граждан РФ. Как быть тем, кто не хочет, чтобы их детей отправили воевать против Украины. В каком моральном состоянии находится российская армия, и насколько у нее хватит ресурсов воевать. Об этом в эфире телемарафона "Говорит Украина" телеканалов "Дом" и UA рассказал российский оппозиционный политик, полковник ФСБ в отставке Геннадий Гудков.

— Когда граждане России поймут, что воевать не имеет смысла? Что для этого должно произойти?

— У нас никогда не бывает одного какого-то фактора. Я патриот России, и я считаю, что путинская Россия не имела никакого права нападать на любую страну, тем более на Украину. Тот, кто это сделал, как раз и разрушает Россию, уничтожает ее.

И я вас уверяю, что более сильный удар Путин нанес не по Украине, а по России. Просто этот удар будет иметь последствия в будущем.

Если мы говорим об Украине сейчас: удары ракетные, бомбовые, продвижение войск, оккупация, фашизация — это вторжения и так далее. То есть мы сейчас видим последствия удара путинского режима по Украине.

Последствия удара по России начнутся значительно позже. И они будут гораздо разрушительнее и ужаснее. Поэтому нормальные люди, которые любят свою страну, я имею в виду Россию, должны ненавидеть это вторжение и тот режим, который его развязал.

Что касается морального и боевого состояния армии — она удерживается за счет жесткого командования, репрессивных мер, за счет ловцов счастья, которые за деньги идут воевать, готовые в общем-то расстаться с жизнью. Мы с вами знаем, что часть направляющихся туда готова торговать своей жизнью. Это объективная реальность.

Но другая часть не желает погибать непонятно за что. Они не могут не понимать. Ну, еще первую неделю можно было не разобраться, вторую неделю, но когда проходит достаточно времени, то люди не могут не понимать, что они творят. Они, конечно, там внутри себя чем-то оправдывают, находят какие-то объяснения, пояснения, толкования.

Они все равно понимали, что они оккупанты, что они убивают людей, что никакой перспективы эта война не имеет, что они пушечное мясо. Они все равно на подсознательном уровне начинают ощущать это все больше и больше.

И поэтому идет деморализация армии. Может быть, армия обретает военный опыт, но совершенно точно теряет боевой дух. Потому что она непонятно за что сражается. Нет совершенно никакой идеи, которая могла бы поднимать бойцов в атаку.

Время работает на Украину, на дальнейшую деморализацию российской армии. Потери, может быть, не останавливают Путина и режим, но потери серьезнейшим образом влияют на состояние людей.

— А на данный момент в самой России есть какие-то коррупционные способы обхода, чтобы отказаться хотя бы таким образом идти воевать?

— Конечно. Основная мобилизация — это найм за деньги. Срочников все-таки пока стараются во избежание больших скандалов не посылать. Но введены совершенно жуткие нормативы, когда можно подписывать контракт с первого дня призыва. Это стрессовое состояние призывника, потому что он попадает в непривычную ситуацию. И вот как раз в этом состоянии призывникам пытаются предложить контракт, делают все возможное: и запугивают, и уговаривают, и поощряют.

Если семьи не хотят продавать и менять своих детей на Ладу Калину и другие какие-то пособия, то надо детей прятать. Любым способом. За взятку, не за взятку, делать "больными".

Российская коррупционная система дает массу вариантов и массу возможностей. Я рекомендовал бы тем семьям, которые понимают губительность этой войны, как раз делать именно так. Я думаю, что родители найдут выходы. В конце концов, просто прятать, просто тупо не приходить на военные сборные пункты какое-то время.

Потому что война все-таки идет на истощение ресурсов, надеюсь, она скоро закончится. Просто не будет такого длительного времени у путинского режима, чтобы вести войну против Украины.

Я не знаю, закончится ли она до конца года, но мне кажется, что она точно закончится до весны.

Тем более мы видим, что статистика по июлю говорит о том, что резко изменилось состояние российского бюджета, резко упали сборы по ряду позиций в бюджет, который становится дефицитным. Еще три месяца назад он показывал, что все-таки может быть профицитным, а Путин может долго вести войну. Вот нынешние цифры показывают, что что-то резко поменялось в российской экономике, в российском бюджете. И проблемы нарастают.

Видимо, затраты на войну растут, а экономика начинает скукоживаться и налоговых поступлений нет. Сказываются санкции, сказывается эмбарго и идет все по направлению схлопывания финансирования. Должно идти.

Я думаю, что на время надо хотя бы детей спрятать, не давать им служить, не давать им стать убийцами.

Сейчас украинские спикеры заявляют о том, что установлено уже больше 160 тыс. участников войны и оккупации из числа россиян в Украине.

Это означает, что даже если люди выживут на войне, вернувшись в страну с полугодового контракта — они навсегда попадают в базу данных военных преступников. На всю оставшуюся жизнь.

Либо они окажутся рано или поздно в какой-то тюрьме на какой-то срок. Вот это надо осознавать молодежи. Потому что Путины уходят, а страна останется, поколение останется. И они будут иметь невыводимую печать военного преступника. Кто не хочет такую печать получить, должен думать.

Что касается коррупции. Наверное, единственный плюс от российской коррупции — когда мы видим разворованную армию, ее снабжение, мы видим обман в производстве оружия, в его характеристиках.

Слава российской коррупции, которая создает серьезнейшие проблемы для российской армии, дает возможность украинской армии не только защищаться, но и готовиться к наступлению.

— На войну отправили озлобленных людей из депрессивных регионов, готовых убивать за кусок хлеба. Сможет ли измениться ситуация в России так, что люди откажутся идти воевать? Недавние поджоги военкоматов могут быть признаком протеста?

— В России исключен любой мирный протест. Вот просто возьмите это как основу. В России исключены любые формы мирного протеста. Просто исключены. Потому что все эти годы власть готовилась подавлять народ, и она подготовилась к этому прекрасно, к сожалению. Все, что надо научиться делать, — это подавлять народные выступления.

Разгромленная оппозиция, отторженные независимые СМИ, заблокированный интернет. Любой выход на улицы оборачивается арестами, пытками, избиениями и приговорами.

Значит, остается два типа сопротивления. Поджог военкоматов — это только одна из форм. Мы знаем, что в Украине формируются пока еще малочисленные, но, тем не менее, уже российские батальоны, которые ведут вооруженное сопротивление путинскому режиму. Это тоже правильная миссия.

Вторая форма — это более радикальные способы. К ним пока еще не готово общество. Мы имеем сильные спецслужбы, которые обладают гигантскими полномочиями, все-таки пресекают эти вещи.

Я, например, жду обострения подпольной борьбы в тех регионах, где есть объективные проблемы, по типу Кавказа, Хабаровска и так далее.

Возможно, там что-то будет возникать в первую очередь. Но то, что будет радикализация протеста, — у меня в этом сомнений нет. К сожалению, для этого нужно достаточно большое количество времени и ухудшение условий по всей России. Быстро ждать этого явления мы с вами не можем.

Читайте также: "Путин вербует пушечное мясо чуть дальше от Москвы": об отношении россиян к войне говорим с полковником ФСБ в отставке Геннадием Гудковым