Децентрализация в Крыму и ОРДЛО после их деоккупации — что готовится: "Официальный разговор" с Александром Корниенко

В Украине продолжается реформа децентрализации, которая считается одной из наиболее успешных. К развитию громад будут привлекать как государство, так и инвесторов. Данная реформа коснется Крыма и ОРДЛО после их деоккупации — соответствующие наработки уже приняты. 

Как в дальнейшем будет проходить реформа децентрализации в Украине и почему она важна для временно оккупированных территорий — рассказал народный депутат Украины, глава партии "Слуга народа" Александр Корниенко в программе "Официальный разговор" телеканала "Дом".

Ведущая — Алена Черновол.

— Почему реформу децентрализации называют одной из самых успешных?

— Действительно, европейские партнеры сказали, что это самая успешная наша реформа. Не относительно других наших реформ, а относительно того, что Украина показала пример другим странам. Таких успехов, которых достигли мы в так называемой финансовой децентрализации, действительно нет пока что ни в одной европейской стране. Потому что уровень того, насколько вниз были опущены финансовые полномочия, бюджеты и возможности тратить эти бюджеты, такого действительно нет нигде в Европе. Это европейские партнеры всегда отмечают. 

Также коллеги вдохновились нашим темпом, который в прошлом году взяли, и фактически за один год завершили формирование новой карты Украины. Сделали то, что предыдущее правительство делало с 2015 года. На новой карте — 136 районов, 1479 громад.

Это там модель, которая в дальнейшем будет работать в Украине.

— Во время реформ часто возникают разные сложности, в том числе на местах. Какие это проблемы?

— Конечно, самая большая проблема — это состоятельность громад, есть такой термин "спроможність". Он официальный, он закреплен, и половина громад по тем или иным параметрам не дотягивают до того, чтобы считаться состоятельными. Где-то это нехватка бюджета развития. Где-то — нехватка какой-либо инфраструктуры, например, медицинской или образовательной. 

Есть нормативы, по которым это все рассчитывается. Понятно, что маленьким громадам сложнее всего, городам-миллионникам — проще всего. Но и государство сейчас планирует с каждым годом все больше и больше дифференцировать помощь. 

Тем, кому нужна помощь организационная, — городам-миллионникам, большим областным центрам — им давать организационную помощь. Например, они готовы выходить на рынки внешних заимствований, печатать там свои бумаги ценные, продавать их и так далее. Тут государство может включится, где-то подсказать, где-то прогарантировать, но города уже готовы сами заниматься этим поиском ресурсов. 

Что касается маленьких громад и сел, конечно же, тут нужно направлять целевые субвенции. У нас есть также политика финансового выравнивания. То есть из некоторых громад, у которых большие доходы, изымается часть средств, и они переправляются в маленькие громады. Нужно работать над тем, чтобы это было и справедливо, и выравнивало ситуацию по всей стране. Это первая задача. Дальше задача более глобальная — как научить громады зарабатывать самим, пользуясь теми ресурсами, которые у них есть. А у них не мало ресурсов.

— Какая конкретно помощь предоставляется громадам? 

— Мы даем постоянно базовую возможность, это налоговые отчисления. Основное, конечно, — налог на доходы физических лиц. Большая часть этих налогов направляется в громады. 

Также это приватизация, например. Мы хотим дать возможность участвовать громадам финансово в малой приватизации, чтобы 10% они получали от малой приватизации. Постараемся к концу года это реализовать. Это создание разных инвестиционных возможностей в рамках индустриальных парков, другой деятельности. Это создание такого климата и инфраструктуры, чтобы инвесторы приходили в ту или иную громаду.

Сейчас много земель передано громадам, согласно земельной децентрализации. Громады могут распоряжаться ею, выделять участки, делать генеральный план, продумывать это всё. Возможно, какую-то землю сдавать в аренду. И, конечно же, это создание в громадах благоприятного климата.

— Касательно развития и касательно вопросов децентрализации, когда мы об этом говорим, о каких-то особых полномочиях, увеличении этих полномочий на местах в регионах, мы неразрывно это связываем и с возвращением наших временно оккупированных территорий. И об оккупированном Донбассе идет речь, и об оккупированном Крыме. Как эти темы между собой связаны? Когда мы слышим о децентрализации, насколько мы должны помогать? Эти процессы будут способствовать возвращению наших территорий?

— Президент на днях заявил, что, к сожалению, одна из ключевых ошибок политических прошлой власти — это Минские договоренности и привязка децентрализации к Минским договоренностям. Первая попытка изменений в Конституции была провалена из-за этой привязки. Вопрос выполнения Минских договоренностей, возвращения наших территорий — это вопрос шире, чем децентрализация. 

Однако мы в рамках организационных процессов выстроили всё так, что, несмотря на отсутствие контроля украинской власти на этой территории, мы все равно провели необходимые организационные действия, и там созданы новые районы, там созданы новые громады в новых границах. 

И в Крыму. Там мы работали, кстати, с коллегами, с крымскими татарами. Заодно мы выполнили давнюю мечту крымскотатарского народа — мы переименовали там населенные пункты, теперь им вернули исторические крымскотатарские названия. 

Конечно же, на временно оккупированной территории Донбасса мы тоже воссоздали всю инфраструктуру по созданию громад. То есть когда контроль над этими территориями вернется в Украину, то там уже вся эта инфраструктура будет. 

Понятно, что вопрос восстановления и дальнейшей реинтеграции шире и дольше, чем обычная децентрализация, которая происходит в Украине, и там нужно гораздо больше инвестиций. Наверное, там будут нужны какие-то особые экономические стимулы. Ну, опять же это все следующий шаг после того, как мы вернем эти территории. А возврат — это следующий шаг, после того как начнется мирный процесс. Опять будет перемирие, не будет обстрелов каждый день и так далее.

— Что ждет Украину в новом политическом сезоне? Например, вы проводили выездные заседания фракций и комитетов вблизи линии соприкосновения. Что это дает? 

— Это очень важные поездки, они позволяют воочию убедиться, своими глазами посмотреть, что там происходит, как там всё происходит, пообщаться с военными, пообщаться с обычными жителями. Узнать их мнение по тем или иным вопросам и понять, насколько какие-то наши шаги по реинтеграции успешны, где нужно корректировать. 

Любая поездка к живым людям, в живые регионы — это лучше, чем наши кабинетные фантазии. Хотелось бы отметить, что и наша партия, и президент часто там бывают. За последний год благодаря усилиям президента туда стали на постоянной основе ездить дипломаты, наши коллеги, послы G7 и представители стран ОБСЕ. Это расширяет их понимание о том, что не все так просто, как им иногда кажется. 

Мирный процесс в Украине — это очень серьезная тема. Будем ездить, если будет возможность, будем и комитеты проводить. Мы сейчас работаем над темой более точного механизма определения, можно ли провести выборы на линии соприкосновения в тех громадах, где не прошли выборы. Их около 20-30. 

— Когда можно ожидать этих выборов?

— Мы сейчас вносим законопроект, а выборы, я думаю, будут к весне, если мы примем законопроект. СНБО будет определять, где можно и где нельзя проводить выборы.