Вместо крупных альянсов — малые союзы: новый вектор внешней политики Украины обсуждаем с руководителем Института безопасности Восточной Европы

Международная политика Украины "наглая". Об этом заявил президент Украины Владимир Зеленский во время выездного совещания парламентской фракции "Слуга народа" в Трускавце.

"Считаю, что мы мощные. И сегодня наша политика "наглая". У нас нет времени рассчитывать, что нас примут в Евросоюз: мол, давайте подождем еще пять лет. И я убежден, что без сильной международной политики, без такой "наглости" никто не увидит шагов Украины вперед", — сказал президент.

А министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба акцентировал, что иностранные послы в Киеве "пользуются роскошью, которой лишены украинские послы в их странах". Поэтому Украине необходимо отказаться от партнерозависимости и говорить со своими иностранными коллегами на равных.

"У нас за 30 лет независимости выработалась такая "партнерозависимость": "А что скажут партнеры?", "А куда мы без партнеров?", "А пусть сначала партнеры договорятся, а потом мы там где-то подскочим, где-то поддержим"... Я категорически предлагаю оторваться от этой логики. Мы должны не бояться выстраивать свою политику. То, что мне сейчас навязывают ярлык, что я хочу всех со всеми перессорить, — это просто элемент внутриполитической борьбы. Я хочу только одного: чтобы Украину уважали, относились к ней как к равной, чтобы Украиной восхищались, потому что она не боится быть первой", — акцентировал министр.

В этой связи появилась новая особенность во внешней политике страны. Из-за того, что вступление в такие крупные альянсы, как НАТО и Евросоюз, оттягивается на непонятный срок, Украина для отстаивания своих международных интересов делает акцент на немногочисленных объединениях. Например, задекларированное этой весной "Ассоциированное трио" (Украина, Грузия и Молдова) или созданный летом 2020 года "Люблинский треугольник" (Украина, Польша, Литва).

И 5 октября Дмитрий Кулеба на встрече со своими коллегами из Польши и Литвы заявил, что "Люблинский треугольник" является частью стратегии лидерской внешней политики Украины.

"Это формат, который мы создали в прошлом году в рамках нашей внешнеполитической стратегии, предусматривающей лидерство. Чтобы мы не стучались в уже созданные кем-то форматы и альянсы, а создавали свои альянсы. Этот треугольник успешно развивается, и мы сегодня говорили [с министрами иностранных дел Польши и Литвы], какие должны быть у него приоритеты. Моя позиция такова, что вопросы торговли, энергетической безопасности, вопросы европейской и евроатлантической интеграции, вопросы общего исторического наследия и вопросы упрощения контактов между людьми — вот ключевые приоритеты "Люблинского треугольника"", — отметил глава МИД Украины.

Нюансы украинской внешней политики в программе "Украина на самом деле" телеканала "Дом" комментирует исполнительный директор Института безопасности Восточной Европы Юлия Осмоловская.

Ведущий программы — Денис Похила.

— В чем выражается и в чем должна выражаться, и должна ли вообще выражаться "наглость" украинской международной политики?

— Я считаю, что термин "наглость" абсолютно некорректен в данном случае. И мне тяжело даже представить государства, которые по своим действиям, поступкам и их последствиям можно отнести к категории стран, которые исповедуют "наглую" внешнюю политику.

Даже Россия не использует это слово в своей публичной риторике. Ее тяжело упрекнуть в языке угроз, каких-то очень жестких дефиниций, которые российское политическое руководство может использовать в пояснении тех или иных своих действий.

Наоборот, действия России достаточно наглые, жесткие, в украинском языке есть хорошее слово "зухвалі", но российское руководство никогда не будет комментировать это таким образом. Они, наоборот, используют риторику, что "мы миролюбивы, мы конструктивные партнеры, мы никого никогда не обижаем" и так далее.

Президентом Зеленским это было сказано во внутренней аудитории, для представителей президентской партии "Слуга народа". Я очень надеюсь и рассчитываю, что в отношениях с внешними игроками, с нашими зарубежными партнерами наш президент воздержится от использования этого слова.

— Если заменить "наглость" на "напор". Первоочередная цель Украины — Европейский Союз. Вот новая "напористая" наша международная политика поможет пробить эту стену?

— В дипломатии лингвистика имеет первоочередное значение. То есть вот вы использовали слово "напор", оно действительно более уместное, оно бы звучало и воспринималась лучше нашими западными партнерами.

Если говорить о том, какой должна быть наша новая внешняя политика, в категориях напористости. Напор — это хорошо. Но у нас еще должно быть реальное объективное понимание процессов, понимание реальной политики.

Например, мы понимаем, что США в настоящий момент не могут считаться нашими стопроцентными партнерами. Потому что из-за игры, которую ведут Соединенные Штаты с той же Россией, ситуация неоднозначная. И их действия в части "Северного потока-2" очень хорошо показывают, что нет однозначной непримиримости, осуждения действий российской стороны. Более того, в некоторых вопросах, в частности кибердиалоге, там прекрасное взаимопонимание на сегодняшний день наблюдается.

Вот нам нужно реально осознавать ту политику, которая на самом деле ведется нашими партнерами в отношении нас, понимать геополитическую конфигурацию.

Я считаю, что мы находимся не в той позиции, чтобы использовать риторику, которая не совсем уместна для дипломатической практики. Потому что можно высказать точно такие же осуждающие смыслы, но совершенно другими словами. Так, что партнеру будет неловко, партнер это поймет. Но при этом мы по крайней мере сохраним политическое лицо. Это очень важно в дипломатических отношениях, когда ты своего партнера не развенчиваешь, а ты даешь ему возможность исправиться.

— "Люблинский треугольник". Возможно, именно через такие маленькие союзы мы сможем пробить стену большого Европейского Союза, да и вообще "обрасти" нашими партнерами, не завися в том числе от ЕС.

— Я тоже придерживаюсь тактики малых шагов через малые союзы. Или, как мы называем, — субрегиональные союзы по вопросам безопасности по смешанному типу, где есть и страны-члены, и не члены НАТО.

Это, по сути, отражает ту же логику, с которой начал функционировать Европейский Союз. Напомню, в 1952 году была идея создать политический союз европейских стран, но он потерпел фиаско, потому что страны не были к этому готовы. Тогда было принято решение формировать интеграцию через стратегические отрасли, чтобы потом двигаться к экономическому и политическому союзу, что, собственно, Европейский Союз из себя сейчас представляет.

И нынешние инициативы Министерства иностранных дел Украины я рассматриваю в этой логике — через малые альянсы, малые союзы создать потом критическую массу реального практического сотрудничества с европейскими странами. Для того, чтобы у нас было больше активов и мы могли лучше заявлять о своей роли в европейских процессах. Это правильный подход.