Наследие ГУЛАГа и мобильные телефоны: запрещенные предметы в украинских тюрьмах

За шесть месяцев 2021 года в местах лишения свободы Донецкой области изъято почти 400 мобильных телефонов. Средства связи, которые используют мошенники в корыстных целях, правоохранители и тюремщики отбирали как в камерах, так и при попытках пронести их на территорию исправительных учреждений. Насколько эффективна такая тактика борьбы с уже осужденными мошенниками, и как из мест лишения свободы они умудряются совершать даже крупные международные преступления, — в ситуации разбирались журналисты программы "Право на право" телеканала "Дом".

"Продажи" из камеры

Троим осужденным Донецкая областная прокуратура объявила о подозрении в мошенничестве. "Дельцы" размещали в интернете фейковые объявления и обогащались за счет доверчивых покупателей. Всем троим подозреваемым грозит до трех лет дополнительного срока.

"Мужчины размещали объявления на разных интернет-ресурсах о продаже несуществующих товаров. После получения денежных средств на банковские карты злоумышленники выключали мобильные телефоны", — рассказывает прокурор управления надзора Донецкой областной прокуратуры Евгений Бачурин.

Тем не менее каждый день на уловки мошенников продолжают попадаться десятки граждан. И хорошо еще, если преступники "работают" с подконтрольной Украине территории. Дотянуться до тех, кто терроризирует граждан, находясь на временно оккупированных территориях государства, украинское правосудие пока не может.

"Анализируя эти преступления, большинство из них совершается в основном с неподконтрольной нами пока территории, из мест лишения свободы", — говорит начальник Главного управления Нацполиции в Луганской области Олег Григоров.

"Оперативная информация, которая была еще на тот момент, когда я работал, говорила о том, что администрация тюрем, которые остались на оккупированных территориях, никак с этим не борется, а даже, наоборот, поощряет этот вид телефонного мошенничества", — утверждает экс-первый заместитель начальника администрации Государственной уголовно-исполнительной службы Украины (2019) Владимир Мелюхов.

Владимир Мелюхов проработал в пенитенциарной системе почти 25 лет. Запрещенные предметы, в том числе и средства связи, попадают в исправительные учреждения разными способами, говорит он.

"Самый распространенный канал поступления запрещенных предметов — переброс через основное заграждение тюрьмы. Родственники, знакомые подъехали под забор тюрьмы и в обусловленное место кинули сверток с мобильными телефонами. Осужденный подбирает", — поясняет Владимир Мелюхов.

Быстро припрятать запрещенный предмет помогают архитектурные особенности украинских тюрем. Если территория большая, а в дежурной смене всего с десяток человек охраны, то сделать схрон — проще простого. Даже обыски на территории тюрьмы бывают неэффективны.

"Прячут, где угодно. Закапывают в землю, лезут на чердаки, прячут в подвалы, прячут в матрацы. Одно дело, ты обыскиваешь, как в Европе, где одно- или двухместная камера, где один человек, маленькое помещение, там нет барачных условий, как у нас. У нас объективно это очень тяжело в нынешних условиях", — говорит Владимир Мелюхов.

Согласно украинскому законодательству, осужденные могут пользоваться телефонной связью, в том числе мобильными. Но это должно быть под контролем администрации и в специально отведенных местах. Естественно, с надзирателем за плечом никакого телефонного мошенничества не совершишь. Хотя нельзя отрицать и случаев, когда в сговор с заключенными, бывает, вступают и сотрудники администрации колонии. Но из общего числа незаконных передач предметов, тех, в которых пособниками выступают сами тюремщики, не так много, рассказывает Мелюхов.

"Это в среднем около 5%, потому что за это надо платить недобросовестным сотрудникам, оплачивать их услуги", — поясняет Владимир Мелюхов.

"Воры в законе"

Впрочем, есть среди уголовников каста, которая способна оплатить практически все. Так называемые уголовные "авторитеты" и "воры в законе", "элита" преступного мира.

"Могут за пронос телефона предлагать младшему инспектору, у которого зарплата, там, 10 тыс. грн, совершенно баснословные деньги, и это будет очень серьезный соблазн для человека нарушить присягу", — подчеркивает Владимир Мелюхов.

По признанию сотрудников, большая часть исправительных учреждений в Украине — "черные", то есть те, которые управляются по так называемым "воровским понятиям".

"Это ГУЛАГовское наследие, которое нам досталось. Естественно, конечным бенефициаром и выгодополучателем всех процессов в тюрьме, денежных, финансовых, которые идут через мошенничество в том числе, являются вот эти лица", —  говорит Владимир Мелюхов.

Тюремные кассы — один из каналов наполнения воровских "общаков", рассказывает экс-руководитель спецотдела по борьбе с "ворами в законе" ГУБОП МВД Украины Виктор Ремский. Сюда входят доходы от уже упомянутого телефонного мошенничества и прямые поборы с заключенных.

"Основное наполнение "общака" — это, конечно, совершение преступлений, это раз. А второе — то, что "зарабатывается" на зонах. Где ответственны те самые "смотрящие" на зонах, которые сидят. Это и игра в карты, это мошенничество. Там же они "разводят" тех же сидящих бизнесменов и так далее", — рассказывает Виктор Ремский.

Украина после принятия закона "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно ответственности за преступления, совершенные преступным сообществом" ужесточила борьбу с "ворами в законе" и их приспешниками. В том числе она должна коснуться преступных действий, которые координируются из тюрем. Уже есть и первые результаты. В Донецкой области на скамье подсудимых оказались сразу пятеро уголовных "авторитетов".

"Указанные изменения дали возможность привлечения к уголовной ответственности лиц, которые благодаря своему авторитету осуществляют координацию преступной деятельности. Пяти субъектам повышенного преступного влияния сообщено о подозрении в организации "сходки", — говорит прокурор управления надзора Донецкой областной прокуратуры Евгений Бачурин.

Суд рассмотрит дело в отношении четверых заключенных, отбывавших наказание в Селидовской колонии, а также в отношении жителя Донецкой области по прозвищу "Мозг", который принимал участие в "сходке" при помощи мобильного телефона.

"На этой "сходке" они распределяли сферы преступного влияния, пытались распределить "общак". В этой "сходке" принял участие так называемый "смотрящий" за одним из городов Донецкой области, который отвечает за "общак", а также непосредственно общается с "ворами в законе", которые попали в санкционный список СНБО", — говорит спикер ГУ СБУ в Донецкой и Луганской области Галина Прищепа.

По оперативным сведениям, "Мозг" должен был решить все "наболевшие" вопросы в колонии. В частности, переназначить "смотрящего". Но теперь, в случае обвинительного решения суда, сможет и сам наблюдать за исправительным учреждением. Изнутри.

"Этот закон, я считаю, помогает. Он облегчил работу правоохранителей. Только бы у них было желание работать и документировать", — отмечает Виктор Ремский.

В этом плане работы у правоохранителей — непочатый край. Тех, кто контролирует украинские тюрьмы, еще много, и они пока на воле. Взять хотя бы известного в узких кругах "Гимнаста". Правая рука вора в законе "Леры Сумского", который нынче в бегах, по некоторым данным, и сейчас контролирует тюремные "общаки" на Сумщине.

"Обычный преступник. "Стремящийся". Я думаю, и сейчас он закреплен за определенным количеством мест лишения свободы, где он отвечает за "приход-расход", скажем так. И поставки туда всего необходимого",— поясняет Виктор Ремский.

Пожизненно осужденный наркоторговец

Впрочем, ни один из авторитетов уже не может спать абсолютно спокойно. Только в этом году за распространение преступного влияния объявлено о подозрении 101-му лицу.

Cреди последних — так называемый "смотрящий" по Белоцерковской колонии № 35 и его сообщники. Их подозревают в распространении преступного влияния и организации канала сбыта наркотиков.

"Очень активно идет работа органов Нацполиции, в частности Департамента стратегических расследований. Объявляются подозрения, изобличается преступная деятельность "смотрящих" за тюрьмами. Раньше этого не было", — говорит Владимир Мелюхов.

А недавно сотрудникам Главного управления СБУ в столице и прокурорам Киевской области удалось пресечь наполнение преступного "общака" в особо крупных размерах. Канал контрабанды кокаина с ежегодным товарооборотом в 2 млн долл. США через аэропорт "Борисполь" пытался наладить заключенный из Винницкой колонии, осужденный пожизненно. Снова — с помощью мобильного телефона и даже компьютерной техники.

"Организатором этой схемы был пожизненно заключенный гражданин Украины. Он с помощью телефонов и планшетов подыскивал людей, которые были исполнителями", — рассказывает спикер ГУ СБУ в Киеве и Киевской области Ольга Супрун.

Курьерами обычно были люди, испытывающие материальные трудности. За кокаином ездили в Южную Америку. Один из них перевозил в своем чемодане почти килограмм вещества.

"Сеть была довольно разветвленной. Сейчас следствие еще устанавливает дополнительно лиц, которые также принимали участие в этих курьерских "вояжах",— продолжает Ольга Супрун.

Как ограничить использование заключенными мобильных телефонов в преступных целях — вопрос простой только на первый взгляд. Владимир Мелюхов считает, что идеальным вариантом было бы уйти от барачной системы исправительных учреждений. Но это не быстро и слишком дорого. Намного реальнее — заглушать несанкционированные сигналы.

"Мы в мгновение ока не перестроим все тюрьмы, мы понимаем, что для этого нужен огромный бюджет. Только техническое глушение сигнала в тюрьме, покупка соответствующего оборудования, использование его. Есть соответствующие комплексы на рынке, это все можно сделать, однако на это нужно финансирование", — поясняет Владимир Мелюхов.

Объективно требует финансовых вливаний и сама государственная уголовно-исполнительная служба. Пока что зарплата ее сотрудников — самая низкая среди правоохранительных органов страны. А ответственность, напротив, высока.

"Это самая стрессовая работа, понимаете. Я непосредственно проработал в колониях 8 лет. Очень сложно. А некоторые люди работают там по 25-30 лет. Кроме того, что это психологически непросто — пока не будет приведено [достойное] денежное содержание полиции, других правоохранительных органов, там будет сохраняться сложная обстановка с персоналом. И больше того, там страшный некомплект", — говорит Владимир Мелюхов.

С тем, что система требует усовершенствования, согласен и Виктор Ремский.

"Нам нужно менять подход в государстве к исправительным колониям, их состоянию и тому, как внутри все это происходит. Если мы заблокируем и не дадим возможности именно там, на зонах, распространять это влияние, тогда и не будет самого института "воров в законе". Потому что они не нужны будут. Там между собой пусть тягаются, пробуют совершать преступления, если смогут. И все", — подчеркивает Виктор Ремский.

Читайте также: В поисках телефонов: проверка тюремных камер в Лукьяновском СИЗО — спецрепортаж