Режиссер фильма "В поисках Ники" Станислав Капралов рассказал о миссии ленты и ее будущем в Украине

После начала полномасштабного вторжения украинский режиссер Станислав Капралов начал снимать документальный фильм о спасении животных. То, что он увидел после деоккупации получило термин "холокост животных". Об этом, в частности, говорится в ленте "В поисках Ники". Несколько недель назад состоялась премьера на фестивалях в США. Ведутся переговоры о том, чтобы показывать фильм в США и Японии. Когда фильм можно будет увидеть в Украине, кому он посвящен, через какие образы кинорежиссер коммуницирует со зрителем и как фильм восприняли за рубежом. Об этом в "Ранку Вдома" рассказал кинорежиссер и продюсер Станислав Капралов.

Ведущие — Лилия Ребрик и Костя Октябрьский.

— О чем этот фильм?

— Я начал снимать его в первый месяц войны. Он посвящен животным, которые пострадали от российской жестокости и агрессии. Также этот фильм вообще о наших людях. Главный месседж — в чем разница между украинцами и россиянами.

— Почему вы выбрали именно такие ракурсы для освещения войны?

— Мне очень хотелось в тот момент достучаться до западного зрителя. Мне встретились очень важные истории. Показалось, что так получится, как можно лучше передать атмосферу и общее ощущение, которые переживают украинцы западному зрителю. Потому что именно в первый месяц войны, мне уже показалось, что надо переходить на качественный контент, который сработает через год-два, когда Запад начнет уставать от нашей войны. Так все и происходит. Мы это увидели, когда стартанули с фильмом на большом фестивале.

— Как происходили съемки ленты?

— Происходили достаточно хаотично и достаточно долго. Мы начали снимать еще во время того, как часть Киевской области была оккупирована. Наша съемочная группа просто отправилась в горячие точки. Мы были одними из первых, кто начал снимать во время деоккупации Киевской области. Когда мы туда заехали, то видели все эти ужасы и снимали свою историю о животных.

— Вы сотрудничали с организациями, которые занимаются спасением животных из горячих точек. Расскажите, пожалуйста, о них.

— На тот момент там работали именно волонтеры, а не только представители организаций. Кто-то спасал людей в Ирпене через тот мост, кто-то пытался помочь животным, которые остались в одиночестве или были ранены. Я тесно сотрудничал с организацией URSA. Эти люди непосредственно принимали участие в эвакуации, рискуя своей жизнью. Поэтому у меня был очень тесный контакт с ними. На многих международных мероприятиях, когда даю интервью или во время речей, рекомендую донатить этой организации.

— Ленту показывали на нью-йоркском фестивале документальных фильмов. Как вообще западный зритель ее воспринял?

— Обычные люди, они готовы продолжать помогать Украине. На самом деле внимание было очень большое к фильму. Это один из крупнейших документальных кинофестивалей в мире. Там была достаточно авторитетная аудитория. Мне показалось, что нам удалось достучаться до людей. У нас очень много жестоких кадров, которые мы показываем без купюр. Многие люди признавались, что их стоит смотреть. Я всегда говорил аудитории, что они должны это смотреть. Если они закроют глаза на кадры с могилами людей и животных, то впоследствии закроют глаза на войну в Украине. Поэтому люди остаются под впечатлением. Тема животных, как я тогда считал и сейчас считаю, должна работать на западного зрителя. Потому что если они привыкли к кадрам войны, погибших людей, то животные — это те существа, которые живут с ними. Это работает на эмоции. Это важно сейчас.

— Все кадры в этом документальном кино — это все реальные истории? У вас был сюжет?

— У нас была главная линия, потому что я прежде всего искал свою собаку.  Это одна из главных линий этого фильма, а все остальное просто было импровизацией. У нас не было плана. Мы снимали, а потом собирали это кино. Очень много материала — более 60 часов видео. Мы вложили это в 80 минут. Я бы не хотел, чтобы фильм был скучным и медленным. Хотелось бы, чтобы зритель досмотрел до конца и почувствовал эту трагедию, которую переживает Украину.

— Трудно ли было работать со снятым материалом?

— Да, было трудно, особенно в начале. Мы монтировали все несколько месяцев. Я знал кадры на память. Эмоционально сложными были моменты съемок, когда ты видел все это в реальной жизни. Потому что мы видели, конечно, не только умерших животных, но и погибших людей. У меня так мозг сработал, что я все воспринимал как кино. Возможно, это защитило мою психику. Когда мы начали монтировать тизер, произошел рецедив. Далее я привык, как и любой человек привыкает к обстоятельствам.

— Скажите, где и когда сможет увидеть фильм "В поисках Ники" украинский зритель?

— Я еще не знаю, потому что мы только начали международный тур. Завершились показы в Нью-Йорке, будет тур по фестивалям в Соединенных Штатах Америки. Также фильм уже был в Южной Корее. Мы начинаем международную жизнь, чтобы как можно больше говорить о войне и доносить правду. Продюсеры сейчас думают, как показать кино в Украине. Не хочется это продавать и превращать в бизнес. Поэтому мы работаем над тем, чтобы фильм был в свободном доступе. Если это получится сделать, то я буду очень рад.

Еще интересные гости "Ранку Вдома":

• Почему украинцам тригерит документальная лента "Возвращение к украинскому языку" от Ukraїner: интервью с создателями фильма Николаем Носком и Юлией Найдиш
• Фильм "Бесконечность по Флориану" покажут в кинотеатрах Украины: интервью с режиссером ленты Алексеем Радинским
• Проект Future Perfect: о популяризации английского языка рассказал в. и. о. министра культуры и информационной политики Украины Ростислав Карандеев
• Сергей Танчинец и Tayanna рассказали о совместном клипе на песню "А ты..."
• Как уберечь личную информацию от мошенников: о кибербезопасности и информационной гигиене рассказал исполнительный директор CyberLab Сергей Денисенко