Помочь украинцам в ОРДЛО: госполитику переходного периода обсуждаем с Татьяной Ивановой и Валентином Гладких

Годовщина "режима тишины" на Донбассе, госполитика переходного периода, защита прав граждан Украины, проживающих в отдельных районах Донецкой и Луганской областей (ОРДЛО), укрепление связей между украинцами по обе стороны линии соприкосновения. Эти и другие темы в программе "На самом деле" телеканала "Дом" обсуждают политический эксперт Валентин Гладких и представитель отдельных районов Донецкой и Луганской областей (ОРДЛО) украинской делегации в Трехсторонней контактной группе (ТКГ) Татьяна Иванова.

Ведущая программы — Алена Черновол.

Годовщина режима тишины

Год назад, 27 июля 2020 года, вступил в действие режим прекращения огня на Донбассе. По данным ТКГ, за год количество обстрелов снизилось на 50%, число погибших снизилось вдвое, а раненых — втрое.

По информации штаба операции Объединенных сил, с 27 июля 2019 по 27 июля 2020 года вооруженные формирования Российской Федерации 4257 раз осуществляли обстрелы, 88 украинских военнослужащих погибли, 494 — получили ранения. За время действия режима прекращения огня с 27 июля 2020 до 27 июля 2021 года зафиксировано 1995 обстрелов, погибли 45 военнослужащих и 163 получили ранения (эти данные штабом ООС еще уточняются).

Спецпредставитель председателя ОБСЕ в Украине Хайди Грау после встречи Трехсторонней контактной группы 21 июля заявила, что ситуация с безопасностью на Донбассе в последнее время ухудшается, а зона вокруг участка разведения вблизи Золотого превращается в "горячую точку".

В Офисе президента Украины в который раз подтвердили, что мир на Донбассе остается приоритетом и для этого прилагают все усилия.

"Президент со своей стороны делает для этого всё возможное. Он неоднократно повторял, что готов встречаться и в Нормандском формате, и с глазу на глаз с российским президентом, чтобы раз и навсегда прекратить стрельбу на востоке Украины. К сожалению, очевидно, в Кремле цели немного другие. Тем не менее, именно мир остается главным приоритетом президента", — акцентировал пресс-секретарь президента Украины Сергей Никифоров.

— Год договоренностям о режиме прекращения огня. Каковы итоги?

Иванова: Действительно, режим прекращения огня действует. К сожалению, он действует не абсолютно, и мы видим, что нарушения этого режима есть.

Но были озвучены цифры, и мы понимаем, что смертей стало намного меньше, в два раза — это в два раза больше сохраненных жизней наших воинов и гражданских людей. И раненых стало гораздо меньше. И это хорошо.

Что еще, я считаю, хорошо, что все-таки пришло понимание, что нельзя наших военных наказывать за то, что они в ответ нарушают режим прекращения огня. А мы помним время, когда за это чуть ли не штрафы вводили для военнослужащих. И что все-таки, если есть угроза жизни военных или гражданского населения, они имеют право отвечать на огонь огнем, и сохранить жизнь свою и жизнь гражданского населения. И это правильно, на мой взгляд.

Гладких: По моему мнению, обеспечение режима тишины, даже такого несовершенного, каким он был, является одним из главных достижений президента Украины за время его пребывания на этой должности. С моей точки зрения, даже Парижский саммит в декабре 2019 года имеет меньшее значение, чем именно этот режим тишины. Понятно, что это взаимосвязанные два явления, и тем не менее.

Второе в этом направлении достижение — попытки развести стороны, то есть увеличить между ними дистанцию и, соответственно, сделать менее вероятным огневой контакт. Но опять же, мы не можем это делать в одностороннем порядке, а противоположная сторона демонстрирует полное нежелание провести для начала хотя бы деэскалацию конфликта, перевести его именно в русло политико-правового дипломатического урегулирования.

Конфликт — это процесс. И для того, чтобы разрешить конфликт на Донбассе, нужно решить первую задачу — деэскалация конфликта. Следующий шаг — демилитаризация зоны конфликта. И третий шаг — это уже политическое урегулирование. Но, к сожалению, позиция и поведение Российской Федерации демонстрирует ее неготовность двигаться по этому алгоритму.

Отмечу, что наибольшее количество обстрелов с начала года было в апреле — 323. Как раз в это время Российская Федерация нагнетала ситуацию возле границы с Украиной. Что и дает нам основание говорить о том, кем это все инспирировано, и с какой целью это делается.

— Что дальше, чего нам ждать? Потому что сначала результаты режима тишины были очень хорошие, но затем они медленно пошли на спад.

Иванова: Вряд ли я скажу что-то существенное, потому что эти вопросы обсуждаются не в гуманитарной подгруппе ТКГ, членом которой я являюсь. Это вопросы все-таки подгруппы по вопросам безопасности и частично политической подгруппы. В каком ключе они эту тему обсуждают, вряд ли я вам скажу. Более того, послы Трехсторонней контактной группы с прошлой недели ушли на каникулы, в отпуска, и поэтому до конца августа у нас не будет каких-то существенных новостей в изменениях работы ТКГ, пока все не выйдут из отпусков.

Отказ от "линии разграничения"

Термин "линия разграничения" заменят словами "контактная линия", а документы, выданные на неподконтрольной территории, будут признаваться с помощью специальной процедуры под названием конволидация. О таких нововведениях рассказал вице-премьер министр — министр по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Алексей Резников. Он добавил, что это станет возможным после принятия закона о переходном периоде.

"Законодательство о переходном периоде в первую очередь — это наш фундаментальный план, фундаментальный закон, который строится на принципах ООН. Главная миссия этого законопроекта — сохранение и укрепление связей между людьми, которые живут по разные стороны линии соприкосновения или административной границы", — акцентировал Резников.

Министр добавил, что законопроект Верховная Рада должна рассмотреть уже этой осенью.

Для реинтеграции и укрепления связей сделано уже немало: это новые сервисные центры на контрольных пунктах въезда-выезда (КПВВ), услуга єМалятко, упрощенная процедура поступления в украинские вузы и многое другое.

— Итак, термин "линия разграничения" предлагают заменить на "контактная линия". Как вы оцениваете эти инициативы?

Иванова: Я очень положительно отношусь к наработкам Минреинтеграции в этом плане, потому что, кроме того, что я член Трехсторонней контактной группы, я, в первую очередь, адвокат.

И я, как никто другой, знаю проблемы внутренне перемещенных лиц, и также наших граждан, которые остались заложниками на оккупированной территории — насколько тяжело людям оформить украинские документы, насколько тяжело признать их документы, а они же могут их получить только с печатями так называемой "ДНР".

И после этого мы, адвокаты, в судах пытаемся каким-то образом добиться, чтобы люди получали пенсию, пособие, узаконить браки и новорожденных детей. Очень много проблем, с которыми сталкиваются сейчас люди по обе стороны линии разграничения, и я такие инициативы и такие наработки очень приветствую.

Гладких: Знаете, в Средневековье был Крестовый поход против альбигойцев, против так называемых катаров. Один из военачальников спрашивал у представителя Папы Римского: "Как нам отличить еретиков от не еретиков, когда мы возьмем город?". И тот сказал: "Убивайте всех, а потом Бог своих отберет". Мне не хотелось бы, чтобы мы занимали такую же позицию по отношению к жителям временно оккупированных территорий. Далеко не все, кто оказался волею судьбы на тех территориях, являются врагами Украины и воюют против Украины, либо совершают какие-то преступления.

А что касается инициатив по отношению к жителям оккупированных территорий, то многие из них реализованы. Например, поступление в высшие учебные заведения Украины без внешнего независимого оценивания (ВНО), возможность получать медицинскую помощь, потому что там есть достаточно много тяжелобольных, которые получают медицинскую помощь на подконтрольной Украине территории. Но нужно расширять этот перечень услуг.

А просто подходить с такой общей гребенкой, что все, кто там — это враги, и что если враг не сдается, то его нужно уничтожать, мне кажется, что эту страницу истории перевернули в XIII веке во время войны с катарами.

Уверен, что и новый законопроект будет сталкиваться с серьезным противодействием в парламенте со стороны некоторых политических сил, которые спекулируют на национально-патриотической риторике. Но думаю, что у власти хватит и политической мудрости, и мужества, чтобы, во-первых, донести содержание этих решений до граждан, и во-вторых, убедить граждан Украины в том, что это необходимо.

Я помню, какое было противодействие, когда вводили льготы для детей с оккупированных территорий для поступления в вузы без ВНО, рассказывали о том, как "дети боевиков будут поступать в университеты", и весь этот бред. Я в то время говорил, что в целом число детей, поступивших по льготе, в масштабах Украины незначительное, но очень значительное для каждого из этих выпускников. Я думаю, что тут просто нужно вести коммуникацию в рациональном ключе. Не просто "ура-патриоты" и что "теперь все сепары будут учиться в Институте международных отношений", — это далеко не так.

Я родился и вырос на Донбассе, мой родной город сейчас оккупирован — это Стаханов Луганской области, после переименования — Кадиевка. Поэтому я хорошо проинформирован о том, что там происходит. И очень печально, когда слышишь, что там "все враги". Поверьте, те, кто воюет против Украины, не направляют своих детей учиться в Украину. Они все выезжают учиться в Российскую Федерацию, в лучшем случае.

Но даже к врагам иногда нужно уметь относиться по-человечески. Потому что первое, что мы делаем — это дегуманизация противника. И как только мы занимаемся дегуманизацией противника, мы, в том числе, дегуманизируем и самих себя.

Иванова: Я бы сказала даже больше. К фразе, что там не все наши враги, не все совершали преступления, поэтому они не являются врагами.

Я скажу, что даже те, кто совершил преступления на неподконтрольной территории, они не являются нашими врагами, если это не российские граждане, а граждане Украины.

Я же все-таки адвокат и каждый день работаю с людьми, которые совершали преступления. Здесь, на подконтрольной территории, люди каждый день совершают какие-то преступления. Это не значит, что мы их должны записать во "враги". Мы должны наказать эти преступления, дать возможность человеку исправиться в исправительном учреждении, а возможно, не в исправительном, возможно, на поруки, под условно-досрочное освобождение. В зависимости от преступлений. Если человек исправился, осознал, — ничего в этом страшного нет.

— Касательно документов. За 7 лет вооруженного конфликта на неподконтрольной территории родились дети, у которых нет ни одного документа со словом "Украина". Как им быть в дальнейшем при получении позже украинского паспорта, прорабатываются ли эти моменты?

Иванова: Действительно, такая проблема существует. Пока эта проблема решается исключительно в судебном порядке. Слава богу, что суды сейчас в качестве доказательств признают "документы" так называемых "ДНР" и "ЛНР" о рождении ребенка на неподконтрольной территории.

Я думаю, после того, как будет реализован весь пакет, который сейчас наработан профильным министерством, эта процедура будет упрощена, и все-таки легче будет детям, рожденным на неподконтрольной территории, получать украинские документы и украинское гражданство, в том числе. Поэтому я приветствую такие инициативы.

Читайте также: Госполитика переходного периода — нюансы законопроекта (ВИДЕО)