Партнерство Украины и США, Генассамблея ООН и вопрос Крыма: интервью с экс-послом Александром Левченко

Как и с кем Украина может выстраивать партнерские отношения. Чем обусловлена эмоциональная реакция Кремля на официальный визит президента Украины Владимира Зеленского в США. Как Киеву вести возможные переговоры с Москвой. Какие вопросы Украина поднимет на Генеральной ассамблее ООН. Состоится ли очередная встреча в Нормандском формате в ближайшем будущем.

Указанные темы в программе "Украина на самом деле" телеканала "Дом" комментирует чрезвычайный и полномочный посол Украины в Хорватии, Боснии и Герцеговине (2010-2017 гг.) Александр Левченко.

Ведущая программы — Алена Черновол.

— Стоит ли Украине ориентироваться не только на поддержку Запада? Верно это или нет?

— Конечно, верно. Это была бы правильная позиция, потому что в мире ситуация может меняться. У нас есть свои национальные интересы. А союзники могут быть как ситуативные, так и стратегические, на которых можно опереться. Тем не менее каждый союзник смотрит на тебя настолько, насколько ты сам себя готов защищать, насколько проводится программа реформ Вооруженных сил, закупается вооружение, насколько украинский солдат готов встать на защиту территориальной целостности Украины.

Упор нужно делать на свои силы, но учитывая, что противник у нас мощный, опасный. Поэтому нам нужно искать серьезных союзников. И недавний визит нашего президента в Вашингтон подчеркнул, что стратегическое сотрудничество с США — не просто слова.

Украина и США могут быть неплохим тандемом в плане защиты демократических ценностей в Центральной и Восточной Европе от посягательств тех, кто не уважает международное право, права человека и демократию.

Сами по себе — это внеблоковый путь. Определенное время Украина шла внеблоковым путем: в 90-е годы, потом при Януковиче. И, к сожалению, наш северо-восточный сосед воспользовался этой ситуацией. У внеблоковой Украины тогда ослабли связи с Евросоюзом, с НАТО. И Москва, грубо попирая международные договоренности, вообще систему международных правовых отношений, которые сложились после Второй мировой войны, нагло, цинично вошла в Крым и его оккупировала, и потом спровоцировала ситуацию на Донбассе.

Поэтому, конечно же, нам нужно ориентироваться на союзников. Мы как европейское государство видим, что эти союзники — европейские страны. Есть два мощных блока в Европе: НАТО — военно-политический, и Евросоюз — экономическо-политический блок с элементами и военными и элементами безопасности. Ориентация на эти два блока и будущее членство в них есть нормальным решением Киева.

— Реакция Москвы на стратегическое партнерство Украины и США, на официальный визит президента Украины Владимира Зеленского к президенту США Джо Байдену была довольно эмоциональной.

— Меня удивляет сейчас нервная реакция Москвы после визита президента в Вашингтон, когда президент Байден сказал: "США поддерживает вступление Украины в НАТО". Песков сразу стал реагировать: "Мы будем принимать какие-то решения, будет соответствующая реакция".

Подождите. Мы были внеблоковыми с 2010-го по начало 2014 года. Вы этим грубо воспользовались, плюнули в лицо украинскому народу, забрали часть наших территорий. Вы же сами все сделали, чтобы была ориентация Украины на Евросоюз и НАТО. В Крыму не было американских войск, на Донбассе не было европейских войск. Вы своими агрессивными действиями толкаете Украину к тому, чтобы мы имели партнеров.

Партнеры — хорошо, мы на них будем ориентироваться. Но мы должны сами строить свои Вооруженные силы, у нас должна быть здоровая, развивающаяся экономика. Европейские партнеры заинтересованы будут иметь в своем блоке такую страну. И я бы не забывал, что у Украины и Европы — одни ценности. Это очень важно. И тем, кто не ценит их, трудно понять, почему они для нас так важны, как для человека важен кислород, без которого можно погибнуть. Мы разделяем европейские, человеческие, цивилизационные ценности. Мы цивилизационно — в Европе, и будем развивать эти отношения.

— О возможной встрече Владимира Зеленского с Владимиром Путиным. Какие темы могли бы на ней звучать? Возможен ли компромисс между Украиной и РФ?

— Компромисс — это когда что-то должен уступить ты, а что-то — я.

В ситуации, в которой мы находимся, у нас забрали наши территории. Намек Москвы: "Вы должны поступиться своими территориями, но не всеми. С Донбассом как-то будет, а с Крымом — забудьте". То есть — это компромисс за счет наших национальных интересов. Это не отвечает потребностям государства и украинского народа. Я думаю, никто на это не пойдет.

Мы соседние государства с Россией. Наши партнеры говорят: чтобы решить эту ситуацию с оккупированными территориями, нужно разговаривать не с Хельсинки, а с Москвой, потому что именно их войска тут находятся. Потому что они демонстрируют в Нью-Йорке, в Женеве, что якобы они готовы, а "Киев не хочет". Киев не хочет вернуть свои территории — какая глупость, да? "Хорошо, мы готовы с вами встретиться", — заявляет Киев. А Песков сразу: "У нас условие. Мы тоже готовы, но тема Крыма — табу".

Уважаемые, Крым — как раз самая вопиющая тема. После 1945 года такого в международной практике и близко не было. Это самое грубое нарушение всего, как живет человечество сейчас. После оккупации Крыма вся система отношений по большому счету показала, что она не функционирует. Именно по Крыму, а не по Донбассу, это четко видно, и Москва это понимает. Собственно, Донбасс и задумывался, чтобы о Крыме не говорили. Потому что на Донбассе ведут себя безобразно, Донбасс им не нужен. Там — разрушение. А Крым — это для них, тут тихо все должно быть.

— Глава МИД Дмитрий Кулеба подчеркнул, что Киев рассчитывает на поддержку Крымской платформы со стороны ООН, это вернет уважение к Уставу ООН и будет способствовать прекращению грубого нарушения международного права. Саммит Крымской платформы прошел только 23 августа. Итоговая декларация саммита — документ открытый, к нему могут присоединяться другие страны. Как вы прокомментируете такую позицию нашего министра иностранных дел?

— Россия — постоянный член Совета безопасности, одного из главных руководящих органов Организации Объединенных Наций. Значит, один постоянный член Совета безопасности участвует в попытке аннексии чужой территории, развязывании войны против другой территории. При этом ходит на заседания, осуждает конфликты на африканском континенте, призывает рассмотреть какие-то вопросы. А фундаментальный вопрос — первая попытка аннексии после 1945 года?

Ведь ООН создана как раз после окончания Второй мировой войны. То есть новая система международных отношений, которая не позволит развязывания новых войн и конфликтов после 1945 года. И здесь постоянный член Совета безопасности ведет себя просто безобразно. Конечно же, абсолютное большинство членов Совета безопасности осуждает политику Москвы. Они понимают, что ее политика, кроме всего прочего, подрывает авторитет этого международного органа.

Да, не было их на Крымском саммите. Это, может быть, не лучший момент. Но мы только стартовали по Крымской платформе, мы только начали отсчет времени по деоккупации Крыма. И я уверен, что дискуссия по крымскому вопросу сейчас на Генассамблее будет более предметной. Конечно же, выступление нашего президента будет во многом посвящено вопросам деоккупации Крыма. Второй вопрос — это Донбасс, и третий — это универсальный вопрос, которым сейчас фактически все человечество занимается: COVID-19.

Уверен, что большинство членов Совета безопасности ООН понимают опасность попытки аннексии Крыма, и что они должны более активно включится в обсуждение того, чтобы вернуть статус-кво условно на 20 февраля 2014 года — до начала вооруженного наступления на Крым российских войск.

— В начале сентября посол Германии в Украине Анка Фельдгузен заявила, что до ухода с поста канцлера Германии Ангела Меркель попытается организовать встречу "нормандской четверки". Меркель уже встретилась с президентом Украины Владимиром Зеленским, а перед тем в Москве провела переговоры с главой РФ. По-вашему, ждать ли нам до конца годы встречи в Нормандском формате?

— Меркель сказала, что она сделает все максимально, чтобы все-таки состоялось это заседание в Нормандском формате. Он нас больше всех интересует, потому что все политические важные вопросы решаются не в Минском процессе, это тактические вопросы. А все стратегические вопросы решаются в Нормандском формате, и без него куда-то дальше продвинуться в плане деоккупации, решения имплементации Минских договоренностей, просто невозможно. Я был бы оптимистом, потому что с пессимизмом мы ничего не добьемся. Если не получится, ничего страшного. Но мы бы хотели, чтобы это произошло.