Как защититься в экстремальных ситуациях: "Утро Дома" с Константином Ульяновым

В мире всё чаще происходят массовые расстрелы в школах или теракты на улицах. В таких ситуациях многие люди начинают сильно паниковать и не знают, как себя вести. 

Что такое психология экстремальных ситуаций и как правильно поступать детям, если в школе начался массовый расстрел — рассказал инструктор по ближнему бою и личной безопасности, автор книги "Бронированный разум" Константин (Вальдэ) Ульянов в эфире программы "Утро Дома". 

Ведущие — Юлия Крапивина и Константин Войтенко.

— Почему вы выбрали для себя такую профессию? 

— Я — ребёнок 90-х. Я вырос на Шулявке в Киеве, и, как большинство детей, меня били, я учился драться. Сначала тебя бьют, бьют, а потом ты приходишь к тому, что тебя этот вопрос не устраивает. Надо что-то в жизни поменять. 

К моменту, когда я пришёл к выводу, что надо что-то менять, я уже получал психологическое образование. Мой путь начинался с секции джиу-джитсу, кудо. Когда у меня появилось больше опыта, я начал задаваться вопросом, почему один спортсмен при своей антропометрии показывает потрясающие результаты на соревнованиях, а другой спортсмен, который, казалось бы, покрепче — нет. И мне хотелось найти ответ на этот вопрос. 

— Вы сказали, что в детстве много дрались. Могли ли ваши одноклассники, знакомые пойти на что-то большее? Например, вспомним перестрелки в школах США, в Керчи.

— Любого человека можно превратить в агрессивное оружие. Вопрос в условиях. В Америке, где есть своя оружейная культура, школьники могут прийти в школу с дробовиком. В странах СНГ это чаще выражается в ноже, топоре или бейсбольной бите. 

Надо понимать, что мозг подростка от мозга взрослого отличается сильнее, чем от мозга ребёнка. Человек в 14 лет гораздо хуже себя контролирует, чем этот же человек в 10 лет и этот же человек в 20 лет. Решиться на убийство себе подобных могут только 2% из всей человеческой популяции. Например, мы берём человека, вручаем ему в руки оружие, говорим: "Там враг, он идёт, делай что-то". Ещё около 20-25%, в зависимости от некоторых условий, могут так же себя повести, если у них очень высокий уровень мотивации. 

Ювенальное насилие, массовые расстрелы — это не вопрос психопатологии, не вопрос психологии. Это вопрос нашей культуры. Когда мы знаем, что муж избивает свою жену, мы делаем вид, что это их семейная проблема. Этим мы закладываем кирпичик, что, возможно, через 20 лет какой-нибудь парень возьмёт папин дробовик и придёт в школу к вашим детям. 

Чаще всего подобное где происходит? В Америке. Она находится рядом с Канадой, но в Канаде такое почти никогда не случается. В чём разница? Разница в бытовой культуре. 

Если мы возьмём случай в Керчи, там нужно учесть один важный ньюанс — стрелок был членом так называемой юной армии. Это военизированная подготовка для детей и подростков, это пропаганда. Это создание мировоззрения об опасном, агрессивном мире, с которым можно справиться только силой оружия. Они вот и получили человека, который взял дробовик.

— Что нужно делать родителям, чтобы не подтолкнуть ребёнка к насилию?

— Дети никогда не слушают слова, которые вы говорите. Они следуют примеру, который вы подаёте. Подавляющее большинство взрослых так или иначе игнорируют правила личной безопасности. Например, человек садится за руль и не пристёгивается. Это не вопрос вашей жизни. Это вопрос жизни пассажира, который рядом с вами. 

Пожары в домовладениях случаются намного чаще, чем массовые расстрелы в школах. У какого количества людей есть огнетушитель? У минимального. Что мы знаем о человеке, у которого в кармане есть одноразовые латексные перчатки? Кому-то станет плохо, он эти перчатки надевает и оказывает первую медицинскую помощь. Скорее всего, эти перчатки у него не просто так, а он прошёл курсы первой медицинской помощи. 

Также проблема заключается в том, что после таких массовых расстрелов с детьми не говорят. Нужно вести диалог с ребёнком, сказать: "Если у тебя есть подозрение, что твоего одноклассника травят, если с тобой это случается, то расскажи". Потому что большинство родителей перекладывают ответственность за проблемы в школе на ребёнка. Когда у родителя с ребёнком есть доверительные контакт, он может рассказать о проблеме. Это отправная точка, от которой уже можно что-то говорить. 

Ребёнок — это человек, которого нам нужно научить в первую очередь быть более алертным, то есть более внимательным, в частности к своим одноклассникам. И если он слышит какие-то странные звуки в коридоре, он не должен туда выходить и проверять. Если что-то случается, в первую очередь он должен оттуда убежать. Если не получается убежать, нужно спрятаться. Ребёнок в экстремальной ситуации должен убежать и спрятаться. 

— Как настроить свой мозг на эти действия? 

— Я уже употребил слово "алертность". Алертность — это состояние повышенной готовности на фоне внутреннего спокойствия. Можно, например, заходя в вагон метро просто покрутить головой в две стороны и оценить ситуацию. Заметить, что в вагоне, например, есть двое подвыпивших ребят, которые себя странно ведут. Что стоит человек, который странно держит куртку — возможно, он попытается залезть мне в карман. Это просто привычка — смотреть по сторонам и оценивать возможные угрозы. В каждом супермаркете, в каждом месте общественного пользования есть схема на случай пожара. Неплохо было бы узнать, куда же всё-таки бежать. 

Стресс — это системный список адаптивных реакций на новые условия. Если какие-то условия для вас новые, вы будете испытывать стресс. То есть, чтобы помочь ребёнку не испугаться звука выстрела, можно взять его в тир. Это не сделает его стрессоустойчивым. Но это даст ему плюс там 0,5% на выживаемость, потому что когда он в жизни услышит выстрелы — это не будет для него впервые. 

— Правда ли, что компьютерные игры негативно влияют на детей?

— С точки зрения науки игровое моделирование, как компьютерная игра, в определённых ситуациях может повлиять на то, что человеку в какой-то момент будет легче взять оружие и убить другого. Но нужно понимать, что абьюзивные родители толкают подростка на ювенальное насилие в тысячу раз чаще и сильнее, чем даже самая кровавая компьютерная игра.