"Экономического Армагеддона" не будет: план трансформации Украины обсуждаем с Игорем Бураковским

Одним из первых реальных результатов встречи Владимира Зеленского и Джозефа Байдена стало выделение Соединенными Штатами Украине почти 500 млн долл. на реализацию реформ. С 2014 года Украина получила уже почти 2 млрд долл.

Украина выполнит ряд обязательств в рамках сотрудничества с Международным валютным фондом (МВФ). Об этом идет речь в совместном заявлении относительно стратегического партнерства Украины и Соединенных Штатов Америки, обнародованном на сайте президента Украины. Западные партнеры обращают внимание на необходимость дальнейшего внедрения реформ. Речь идет в первую очередь о реформе госпредприятий, защите независимости центрального банка и создании справедливой среды для бизнеса и инвестиций. Кроме того, Соединенные Штаты поспособствуют крепкому и инклюзивном росту экономик обеих стран. Также в заявлении говорится о расширении коммерческого сотрудничества.

Все эти программы входят во всеобъемлющий план трансформации, который будет рассмотрен на следующем заседании Комиссии стратегического партнерства.

Подробнее о плане трансформации и программах финансовой помощи Украине в программе "Украина на самом деле" телеканала "Дом" председатель правления Института экономических исследований и политических консультаций Игорь Бураковский.

Ведущая программы — Алена Черновол.

— Ознакомились ли вы уже с презентацией плана трансформации Украины?

— Я пока, к сожалению, не ознакомился с этой презентацией. Мне кажется, что такого рода программы должны не только представляться нашим партнерам в Соединенных Штатах Америки, но, естественно, они должны каким-то образом обсуждаться и в Украине, чтобы тут была и определенная внутренняя поддержка.

Я так понимаю, план — это несколько десятков разного рода проектов в тех или иных сферах. Практический программный подход всегда является очень плодотворным.

Но следующая проблема заключается в том, что эти программы нужно реализовывать. Проблема Украины не только в том, что мы что-то хотим и обещаем, но не можем это реализовать, но и давайте не забывать, что Украина пока имеет недостаточно высокую способность использовать деньги.

Потому что, если мы посмотрим внимательно, сколько денег выделялось потенциально Украине и Всемирным банком, и Международным валютным фондом, то, как правило, мы эти деньги в лучшем случае используем где-то примерно на 3/4 или наполовину даже по отдельным проектам.

— Вы говорите о каком-то теневом расходе средств, поступающих в Украину?

— Нет. Ситуация такая, что в целом в истории сотрудничества между Украиной и тем же самым Международным валютным фондом мы получили примерно 35 млрд долл. Это достаточно большая сумма, которая пришла непосредственно в бюджет, в поддержку золотовалютных резервов, курса гривны и на поддержку реформ.

А с другой стороны, Международный валютный фонд был готов предоставить значительно большее количество денег. Они оцениваются, наверное, где-то в районе не меньше 50 млрд. То есть это не какие-то "теневые" деньги. Просто мы эти деньги не смогли реализовать. Какие-то программы шли неэффективно и закрывались. Поэтому речь идет о том, что, если мы берем большие деньги, мы должны быть готовыми их вложить и эффективно использовать.

— Чтобы реализовать план трансформации, нужно 277 млрд долл. Огромная сумма.

— Программа по сумме является достаточно амбициозной. Потому что просто мобилизовать на внешнем рынке или через международные организации, или, например, просто размещая ценные бумаги Украины на внешнем рынке, получая за это деньги, получить такую сумму непросто.

Мне кажется, проблема заключается даже не в том, чтобы убедить, что — давайте деньги Украине, мы будем развиваться. Главная проблема заключается в том, чтобы эти проекты были хорошо просчитаны и вызывали доверие у наших иностранных партнеров. И если они будут говорить, что — вы знаете, мы уже выделили 277 млрд, можете попросить и 300 млрд, но если вы не готовы эти проекты реализовывать, то, естественно, привлечь деньги под такие обязательства будет достаточно сложно.

Второй момент, еще раз хотел бы сказать о том, что каждый проект — это определенная история. Поэтому если мы будем привлекать деньги, например, по трансформации украинской инфраструктуры, то ясно, что наши иностранные партнеры будут смотреть на то, как сегодня реализуются инфраструктурные проекты в Украине.

С одной стороны, о будущем действительно нужно говорить и ставить амбициозные задачи. С другой — есть определенная история, которая будет у наших партнеров вызывать вопросы, на которые нужно будет ответить, почему это не получилось раньше и почему получится именно сейчас.

— Что должно быть первоочередным в плане трансформации?

— Сегодня в Украине сложилась такая ситуация, когда нужно подтягивать практически сектора экономики. Поэтому говорить о приоритетах достаточно сложно. Но это прежде всего вопросы, связанные с инфраструктурой, с научно-техническим развитием, с поддержкой малого и среднего бизнеса, с поддержкой инвестиционной деятельности в стране. Если для этого будут созданы нормальные условия, дальше бизнес разберется, какие проекты он будет реализовывать. Бизнесу в этом плане не нужно ничего подсказывать, не нужно ничего менять.

Хотел бы обратить внимание на другую составляющую. Чтобы реализовывать такие проекты, мы должны наконец завершить целый ряд реформ, связанных с институциональной способностью Украинского государства.

Когда мы говорим о том, что у нас государство не очень эффективное и не может реализовать какие-то вещи, — это на сегодня главная проблема. Правительство должно быть более эффективным и украинские государственные компании должны быть более эффективными. Я бы обращал внимание прежде всего на проблемы государственного управления.

— Когда нам ждать следующего транша? Что произойдет, если вдруг он не поступит?

— Когда ждать — это вопрос двусторонних переговоров. Насколько я понимаю, на сегодняшний день идут достаточно активные контакты между украинской стороной и Международным валютным фондом.

Одна из главных проблем связана с борьбой с коррупцией, прежде всего — с реформированием украинских больших государственных компаний. Тут есть определенные проблемы. И целый ряд вопросов, связанных с государственными финансами, с деятельностью Национального банка. В принципе, тут нет ничего нового, но никак мы по поводу этих вопросов с Международным валютным фондом договориться не можем. Это первая проблема.

А вторая проблема заключается в том, что, наверное, мы будем перестраивать имеющуюся программу. Мы сегодня сотрудничаем в рамках программы Stand-by. А это такой специфический инструмент. Возможно, мы будем модернизировать Stand-by или какие-то другие вещи. Опять-таки все зависит от того, как мы сможем в очередной раз убеждать МВФ, что мы не просто берем деньги, а способны выполнять обязательства.

— Нам осенью не ждать "экономического Армагеддона? Есть ли позитивные прогнозы?

— Если смотреть по той экономической ситуации, которую мы имеем на сегодня, я не жду какого-то большого "экономического Армагеддона". Понятно, что всегда у нас были и есть какие-то определенные экономические проблемы. Мы их будем решать.

Мне кажется, сегодня одна из главных угроз — это то, как будет дальше развиваться пандемия. Если, не дай бог, начнется очередная волна, если мы опять будем выходить в какую-то систему жесткого локдауна, то понятно, что это в очередной раз негативно повлияет на экономику.

Что касается каких-то других вещей, у нас есть проблемы, но я пока не вижу каких-то предпосылок для масштабного кризиса, о котором сегодня говорят мои отдельные коллеги.