Что ждёт недострои и "хрущёвки": "Неофициальный разговор" с куратором строительной сферы в ВР Еленой Шуляк

Елена Шуляк — народный депутат Украины, заместитель руководителя депутатской фракции "Слуга народа". Курирует программу "Большое строительство". В прошлом Елена — предприниматель, топ-менеджер по вопросам недвижимости и строительства.

"Если в двух словах, я очень хочу, чтобы в Украине строительство было современным и осуществлялось по международным правилам. Потому что сейчас мы видим некачественное жильё, видим уродующую застройку. И не видим использование в строительстве инновационных технологий, материалов. Мой фокус внимания — это как раз сделать украинское строительство современным", — обозначила Шуляк цели своей работы в парламенте.

С чем было связано решение прийти в политику? Каким должно быть современное строительство в Украине? Что делать со старым жилым фондом? Об этом и не только Елена Шуляк рассказала в программе "Неофициальный разговор" телеканала "Дом"

Защитить людей, инвестирующих в новострои

— В сфере строительства много коррупционных составляющих, много мафиозных структур. Как вы с этим справляетесь?

— Вы попали в яблочко, потому что коррупция в строительстве колоссальная. Иногда до 30% от себестоимости строительства могут составлять различные коррупционные платежи — начиная от момента выделения участка в собственность, заканчивая получением документов на ввод объекта в эксплуатацию. На каждом этапе застройщика могут подстерегать коррупционные моменты, которые портят жизнь инвестору и не делают бизнес комфортным.

Первое, что мы сделали в парламенте, — приняли закон, благодаря ему в Украине уже внедрена Единая государственная электронная система в сфере строительства. Сейчас в ней работают тысячи участников, внесены тысячи разрешительных документов. Воспользоваться этой информацией могут обычные люди — зайти на сайт и посмотреть: на какой участок выдаются документы, на какой — не выдаются.

Открытые реестры всего, что строится, уже есть, их можно посмотреть. Но мы хотим в эту систему обязательно внести ещё и адресный реестр, реестр недвижимости. Если будет необходимость, мы готовы в этом реестре недвижимости отмечать памятники нашего культурного наследия как местного уровня, так и национального значения. Всё это должно быть в электронном виде и с широким доступом для граждан.

— Выступая недавно на форуме "Украина 30. Инфраструктура", вы говорили о необходимости защиты инвесторов на первичном рынке недвижимости. Как планируете защищать людей, которые вкладывают деньги в квартиры на этапе строительства дома?

— Много лет мы говорим об этой проблеме, много лет по всей Украине вырастают какие-то недострои, в которые украинцы вкладывают деньги, но не получают свои квартиры по разным причинам.

Сейчас в Верховной Раде мы зарегистрировали законопроект, который решает три ключевых момента:

• первое — теперь будет невозможно купить квартиру в доме, который строится без документов;
• второе — двойные, тройные, пятерные перепродажи будущих объектов недвижимости будут невозможны благодаря введению публичного реестра для этих квартир;
• третье — будет предусмотрен гарантированный фонд, в нём будут квартиры, которые нельзя будет продавать до момента ввода дома в эксплуатацию. Это делается для того, что если вдруг что-то случится с застройщиком, всегда будет такой резерв, который можно продать, получить деньги и достроить непосредственно этот дом.

— Означает ли это, что теперь, если я хочу купить новую квартиру и вкладываю в это деньги, я буду защищена? И мне не придётся выходить на митинги, акции протестов, если дом не достроят?

— Конечно. Понятно, что этот законопроект не решает проблему уже имеющихся долгостроев. Но такими объектами сейчас занимается межведомственная комиссия, которая создана при правительстве. Её возглавляют два представителя Министерства развития громад и регионов, а также представитель Министерства внутренних дел. И на этой комиссии каждый объект рассматривается точечно со всеми проблемами. И мы максимально помогаем: где-то помогаем выделить документы на землю, где-то помогаем получить разрешительные документы, где-то занимаемся подключением к коммунальным сетям. Потому что люди от безысходности живут в таких домах, живут в ужасных условиях, иногда вынуждены отапливать помещения дровами.

Будущее "хрущёвок"

— Также на форуме "Украина 30. Инфраструктура" вы говорили об обновлении старого жилищного фонда. А как можно обновить эти "серые коробки" советских времён?

— Есть старый фонд, который можно обновить, провести определённую реконструкцию и сделать очень комфортное жилье.

А есть тот старый фонд, который относится к аварийному, и такие дома должны подлежать сносу. А на их месте появится уже новое комфортное жильё. И необязательно это должны быть высотные здания, а то мы уже привыкли, что эти "свечки" как грибы растут.

Но для всего этого необходимо новое законодательство. С 2006 года в Украине действует закон "О комплексной реконструкции кварталов (микрорайонов) устаревшего жилого фонда". Закон вроде бы есть, и после его принятия в 2006 году некоторые украинцы прописали в свои "хрущёвки" всех-всех родственников, чтобы получить потом новое жильё.

Но прошли десятилетия, и мы видим, что тысячи "хрущёвок" как стояли, так они и стоят. Только в Киеве их 3 000, а по всей Украине больше 6 000.

И это говорит о том, что закон есть, но механизм, который в нём заложен, не работает. Поэтому нужно пересматривать полностью всё законодательство и прописывать работающие механизмы. Сейчас эта работа ведётся профильным министерством. Мы в этом году хотим активно присоединиться к этой проблематике, чтобы новый законопроект был внесён в парламент, проголосован, подписан президентом и стал настоящим законом.

Чтобы как в Барселоне

— Вы наверняка изучали европейский опыт. Там же тоже было устаревшее жильё, как они решили эту проблему?

— Проблему нужно разделить на две части.

Есть проблема техническая — и то, что технически возможно реконструировать дома. Мы это видим и в Восточной Германии, и в странах Балтии. И реконструированные дома прекрасны, удовлетворяют все потребности.

А есть законодательная часть. Она в разных странах по-разному прописана. Например, сегодня в Украине всё-таки большинство являются собственниками своего жилья. А вот в Германии не сами люди являются собственниками, а управляющая компания.

Поэтому для Украины нужны действенные механизмы, которые бы дали юридическую возможность людей выселить из этих старых домов, предоставить постоянное или временное жильё на период реконструкции. Должны быть механизмы, которые бы сделали так, чтобы инвестору было удобно и комфортно заходить в такие проекты, чтобы инвестор был защищён, чтобы завтра что-то не произошло и у него не забрали объекты реконструкции.

— А какой город Европы или США вам больше всего нравится, и что бы вы хотели из его опыта реализовать в Украине?

— Я очень люблю Барселону. Мне здесь нравится, как гармонично соседствуют историческая часть города с современной. И очень бы хотелось, чтобы и в Киеве был наконец-то какой-то план застройки. Потому что мы сейчас живём по генплану, который разрабатывался в 1997 году. И понятно, что тогда никто не знал, что будет в 2021 году, сколько будет здесь жителей, сколько будет автомобилей. И поэтому мы зачастую получаем какую-то хаотичную застройку. Поэтому в Киеве нет той стройности, как в Барселоне.

Нет ничего плохого в том, что в центре Киеве что-то строится. Вопрос в том, как строится. Когда иногда новые здания не вписываются в исторический центр, в облик нашего города. А иногда прямо в центре стоят недострои.

Например, Гостиный двор на Подоле. Он с 2013 года стоит без окон, без дверей, без крыши. То есть восьмой год в центре города стоит непонятная конструкция с непонятным будущим. Сейчас Фонд госимущества вернул это здание в государственную собственность. И мне кажется, что именно киевляне должны решать, что здесь будет. Сейчас по поводу этого здания есть определённые перипетии между Министерством культуры и Киевской городской государственной администрацией, они то подписывают какие-то меморандумы о сотрудничестве, то не подписывают. Минкульт хочет, чтобы здесь всё-таки точно было определено место культурного развития киевлян, чтобы это был какой-то культурный центр или музей. Вот я бы, как киевлянка, не отказалась бы от музея современного искусства: у нас очень много достойных творцов, о которых мы очень мало знаем.

И Минкульт против того, чтобы власти Киева занимались этим объектом. Потому что нет уверенности на 100%, что в центре Подола, в сердце нашего города, в исторической местности, не вырастет очередной торгово-развлекательный центр.

Я бы хотела, чтобы во всех наших городах была актуальная градостроительная документация, которая бы соответствовала духу и времени, и вообще была бы стратегии развития городов. Чтобы у каждого города были понятные правила, в которых было бы прописано даже, какие балконы можно делать, а какие нельзя. А сейчас таких правил нет, сейчас нет никаких стандартов. Поэтому мы и видим разные вывески на домах, разные подходы к оформлению входных групп — одни красят зелёным цветом, другие синим, первый этаж выкупили и установили какие-то конструкции. А все эти вещи влияют на облик города.

Сейчас идёт реформа децентрализации. Созданы больше тысячи объединённых территориальных громад, которые на своих территориях могут определять эти правила.

Гендерный вопрос

— Строительство — это как бы мужская территория. А вы такая утончённая, красивая женщина. Возникали ли какие-то гендерные вопросы, когда вы ворвались в мужскую тему?

— Сейчас тема гендера очень модная. Мы видим, что многие женщины поддерживают других женщин, проводят обучающие семинары, лекции и так далее. И даже на уровне парламента есть определённые инициативы, например, когда мы говорим о квоте женщин, которые должны участвовать в выборах…

Но в моей жизни так сложилась (наверное, просто повезло), что моим работодателям было всё равно — мужчина ты или женщина. Оценка давалась по показателям эффективности, результативности. И никоим образом твой пол не влиял на заработную плату. Сделал хорошо работу — у тебя высокая заработная плата, не сделал — с тобой попрощались. Я не сталкивалась с проблемой не занять какой-то пост из-за того, что я женщина.

Но будет неправильно сказать, что если у меня в жизни этого не было, то у других женщин точно так же. Мы понимаем, что проблема эта есть. И это показывает статистика, и отзывы. Проблема всё-таки есть: когда женщины могут меньше зарабатывать, не могут получить определённые должности.

Думаю, это зависит от культуры воспитания. Как тебя воспитывают в семье, что происходит с тобой в школе. И со временем Украина потихоньку придёт к тому, когда женщина на всех уровнях будет восприниматься наравне с мужчиной.

Переломный 2014-й

— Вы занимались успешным бизнесом. А зачем пошли в политику?

— Действительно, когда ты успешный бизнесмен, когда у тебя нормальная карьера, ты занимаешься любимым делом, зачем идти в политику и пытаться что-то менять? Для меня переломным стал 2014 год. В тот год 19 марта мы сидели с мужем, дочерью, и очень серьёзно обсуждали вопрос — где мы будем жить, в какой стране, в Украине или за границей? Мы могли выбрать любую другую страну, наше материальное положение позволяло. Но мы решили однозначно — Украина.

И когда ты уже понимаешь, что живёшь здесь, твой ребёнок живёт здесь, тогда приняли решение, что нужно быть частью каких-то изменений в стране. Что нужно делать немного больше и пытаться влиять через какие-то политические процессы. Мой первый поход в политику был неудачным, я пыталась баллотироваться в Киевский горсовет. Но в 2014 году у меня не получилось.

Потом была политическая сила "Слуга народа". И сейчас мне это даёт возможность заниматься любимым делом. И Украина достойна того, чтобы здесь строились красивые, комфортные здания.

— Но сейчас вам сложнее, и ответственность больше. Потому что кроме того, что нужно делать дело, нужно ещё реабилитировать институт власти в глазах людей.

— Здесь нужно определиться: или ты будешь делать дело, или ты будешь реабилитировать власть за все ошибки, которые мы не совершали. Я за то, чтобы делать дело.

Пример, как делать дело — это Запорожский мост. Он стоит там почти 20 лет, 410 млн долл. потратили на строительство, а он стоит как памятник коррупции и недостроям. Когда ты делаешь дело, то уже в конце 2020 года его часть была открыта, по мосту поехал автомобильный транспорт. Вот Кременчугский мост строится, и я уверена в том, что его построят.

И вот такими делами, наверное, можно и реабилитировать институт власти перед людьми. И тогда видно, что происходило с 2014 года — как люди, которые были в политике, занимались больше популизмом, чем реальными делами.