Свои каноны, свои святые, своя история: уникальность домашних украинских икон — в проекте "Код ідентичності"

Духовность и вера, обряды и традиции. Что значили те иконы в углу дома для наших прабабушек? Как они жили, какой был домашний уклад? Действительно ли свекровь не могла заглянуть в сундук своей невестки? Об этом и не только в программе "Код ідентичності" со Светланой Леонтьевой рассказали:

• Ольга Богомолец, заслуженный врач Украины, основатель Музея украинской домашней иконы "Душа Украины";
• Юрий Рудницкий, историк, журналист, директор замка-музея "Радомысль", в котором расположен музей "Душа Украины";
• Елена Гранько, художница, реставратор.

Икона Святого Устимиана

Обычный день. Представьте себе, по одному из блошиных рынков Киева идет женщина, и вдруг не может ступить шага, потому что под ногами видит глаза Иисуса. С того первого образа начинается коллекция в 5 тысяч домашних икон Ольги Богомолец, заслуженного врача Украины, основателя Музея украинской домашней иконы "Душа Украины"

— Ольга, что это была за икона, которую вы увидели под ногами на блошином рынке? С чего, собственно, началась ваша коллекция?

— Она началась совсем неожиданно. Это были советские времена, и я в то время не могла даже представить, что буду когда-то не то что собирать, а спасать украинские домашние иконы.

И вот я иду по рынку, и вижу в луже кусок иконы — порезанной, порубленной, осталось только два глаза. Этот фрагмент иконы меня просто остановил. Люди на него наступали ногами, как на кусок доски, а я не смогла. Я смотрела на эти глаза, они меня просто сверлили. Я вытащила этот кусок, завернула в газету. Помню, что я шла, и мысли у меня были: что я сделала, зачем я это сделала? Я сама не могла понять, для чего я это сделала.

У меня никакого интереса к домашним иконам тогда не было. По сути, я просто не могла пройти мимо уничтожения нашей истории. Я не из религиозной семьи, несмотря на то, что наша фамилия Богомолец. Хочу сказать, что в советские времена с этой фамилией не было легко жить. Это сейчас фамилия для нас звучит просто, но она несет в себе определенный смысл. И в школе надо мной смеялись, буллили, как теперь говорят.

— А потом была икона Устимиана. Что это за святой?

— Много-много лет назад я пришла на Сенной рынок в Киеве, на барахолку, покупать колготки. И под грудой колготок лежит черная, закопченная дощечка, а на ней нарисован, я тогда подумала, гном какой-то. Ни лика, ни нимба, это вообще не было похоже на икону. Был нарисован дедушка с добрыми-добрыми глазами, с кудрявыми волосами и что-то держит в руках. Я тяну эту дощечку из-под груды колготок и спрашиваю владельца: "А что это у вас?" То есть мысли, что это икона, у меня не было, потому что там не было признаков привычной для нас иконописи. А он говорит: "Как это, что? Это же Святой Устимиан".

Я поняла, что это какой-то святой. Это единственное, на что хватало моего уровня знаний в то время. А раз святой, значит, он за что-то молится. И я спрашиваю продавца: "А на что этот святой?" Он говорит: "Как это, на что? На разум детям". Эти сакральные два слова "на разум детям" мне зашли так глубоко, что я поняла — мне это надо.

Я решила, что колготки подождут, но если "на разум детям", то Святой Устимиан у меня должен быть.

Я принесла эту маленькую икону домой. И именно она стала началом моего исследования, что же такое домашняя икона. Я помыла этого Устимиана водой, с мочалкой, с мылом. Тогда я не знала реставраторов, что этого делать нельзя, поэтому помыла, как смогла. Помыла, поставила. И, наверное, год или два я с ним общалась. Я не умела молиться, но когда дети болели, не слушались — я смотрела на Святого Устимиана, мне становилось легче от того, что я не одна по ночам не сплю и плачу. Я ему все рассказывала, с ним делилась.

Потом в какой-то момент я себе задала вопрос: "Слушай, кто такой Святой Устимиан?" Потому что он же уже все знал о моей жизни, о моих детях, а я о нем ничего не знала. И я начала спрашивать ближайшее окружение (а это советское время) — ничего не добилась. Потом пошла в библиотеку — все переискала, ничего нет в библиотеке. Следующий шаг — магазины "Букинист", потому что в "Букинисте" в те времена можно было найти что-то, чего уже не было в библиотеке. В "Букинисте" я также ничего не нашла.

Далее я пошла с этой иконой в церковь. И самое большое мое удивление, что в церкви мне сказали, что они не знают такого святого.

Я понимала, что этот Святой Устимиан есть, однако почему-то о нем никто ничего не знает. У меня оставался один единственный "апгрейд". Я вернулась на барахолку — ходила и расспрашивала. Я ходила где-то раз в месяц, делала заметки.

Это я уже теперь могу всем объяснить, почему Святого Устимиана не было в церкви. Потому что украинцы дуалистичные: у нас остается еще определенное языческое сознание, но мы — христиане.

Выяснилось, что Святой Устимиан был покровителем детей, умерших до крещения. Но некрещеного ребенка нельзя было похоронить [по христианским традициям]. По сути, Устимиан помогал мамам, давал им силу. Он был народным святым, которого люди сами рисовали. Они давали ему определенные качества. Его не было в церкви, потому что как церковь может принять святого — покровителя некрещеных детей?

У него было несколько художественных образов. "На разум детям", где он держал ребенка, а второй — Святой Устимиан-покровитель, где он стоял с запеленатым ребенком перед иконой Богородицы.

Святой Устимиан мне открыл, что есть что-то в украинской истории, традиции, культуре, что существует за пределами наших знаний. Это пытаются спрятать, никто об этом не говорит.

Тогда у меня был совсем не религиозный, а уже такой охотничий интерес. Мне хотелось раскопать все о домашних иконах, потому что это была не такая икона, которая была в церквях. Например, на барахолке я купила икону, которая была у трех поколений бабок-повитух, они, перерезая пуповину, освящали этой иконой приход жизни. На ней была изображена помощница в родах, которая помогала Богородице.

Или мерная икона — это икона, которую заказывали при рождении ребенка. Она была размером с родившегося ребенка — если рост ребенка 50 сантиметров, то и икона 50 сантиметров, если 52 — то 52. Она узенькая, в ширину плечиков. Это сначала вырезали доску, а после крещения ребенка рисовали на ней святого покровителя — имя которого ребенок получил при крещении. И человек всю свою жизнь имел с собой ту дощечку, свой размер, в котором он был при рождении.

***

У Святого Устимиана в народе было несколько имен. Изначально в писаниях — Стилиан Пафлагонский (Стилиан Пафлагонянин), который родился примерно в 550 году в Андрианополе (римская провинция Пафлагония). Но когда его имя попало в народ, то было изменено до Устимиана или Юстиниана.

Историк, директор замка-музея "Радомысль" Юрий Рудницкий рассказал, что Устимиан был каноническим святым, "забытым, скорее всего". Хотя его иконы были достаточно многочисленны, и многие из них сейчас хранятся в Музее украинской домашней иконы.

"Устимиан — это был вообще уникальный человек, считается едва ли не основателем первых детских садов. Из его жития известно, что он был отшельником, жил в пещере. Но он был не таким отшельником, который замыкается в своей пещере один на один с собой. Он был открыт для людей. Когда люди шли работать на поле, то они отводили детей к Устимиану, он с ними играл. И даже женщины обращались к нему, если не могли зачать ребенка. Вот приходили, разговаривали с ним. И если верить житиям, то потом эти женщины рожали детей", — рассказал директор замка-музея "Радомысль".

Отличия украинской иконы

Украинскую икону называли неканонической, потому что богомазы ее писали так, как они видели и чувствовали Бога. На Гуцульщине было одно видение, на Черниговщине — второе, на Полтавщине — третье. В музее "Душа Украины" есть зал таких региональных образов.

Однако каноны (правила) должны были быть. Например, русские иконописцы придерживались византийских правил — икона должна была быть бестелесной и безэмоциональной. То есть тело не должно было иметь признаков, которые могли бы привлечь, показать какую-то красоту, и безэмоциональная — чтобы икона не отвлекала от молитвы.

"Украинские иконы всегда были телесными. Если была Богородица, то она была красивая, с красивой грудью, с красивой улыбкой. Иисус на иконе улыбался. Улыбка очень часто встречается на украинских иконах. Икона была телесной и эмоциональной. Потому что украинцы хотели иметь лик Бога, приближенный к их пониманию", — пояснила Ольга Богомолец.

Украинцы творили свои каноны украинской иконы — и свои каноны барочные, и свои каноны домашней иконы. Эти каноны были эмоциональными. И главное чувство, которые несли эти иконы — любовь Божья.

"Украинское православие, как по мне, повернуто к людям. Моя приятельница полька сказала: "Вот у вас Православие какое-то домашнее, оно очень такое уютное, напоминает пирожки мамы", — добавил Юрий Рудницкий.

Сакральные места в доме

Кроме святого угла, в котором располагались иконы, в украинской хате было еще несколько сакральных мест. Например, детская кроватка. А первое сакральное место в нашем доме — порог.

"Знаете, почему мы не здороваемся через порог, почему руку не пожимают, почему бумаги не передают через порог? Почему мы всегда на порог не наступаем, но через него переступаем? Потому что порог — это первое сакральное место. Оно разделяет два мира: мир "своих" и мир "чужих". "Чужой" — это не обязательно враг, он просто "чужой", и нет смысла пускать его в мир "своих". Под порогом в дохристианские времена хоронили прах предков, которые в наших верованиях становились духами, которые оберегали семью. Поэтому, когда воины возвращались с войн, они становились на колени и целовали порог. Они не доску целовали, они целовали память о предках, которые сохранили ему жизнь", — рассказала Ольга Богомолец.

И даже мужчины свою невесту переносят через порог, потому что сразу после свадьбы она еще "чужая".

"Не потому, чтобы сделать ей приятное, занося в дом на руках. Для того, чтобы чужая женщина не осквернила сакральное место дома, ее, "чужую", надо было первый раз перенести через порог. И когда она уже заходила в дом, меняла одежду, надевала платок — она теряла связь со своей семьей. Она уже своей семье не принадлежала. Она уже принадлежала семье мужа. Она становилась "своей", и она могла уже переступать через порог", — отметила Ольга Богомолец.

У женщины в доме мужа оставалась еще одна сакральная вещь, которую она приносила из своей прошлой жизни — сундук.

"Это был сундук, где были все ее сокровища — вышиванки, ткань, ее кукла-мотанка. Это было все, что она делала сама — вышивала, ткала полотно. А девушки замуж выходили в 13-14 лет, и к тому времени они должны были иметь полный сундук с натканным полотном, из которого они потом будут шить белье мужу, своим детям", — уточнила Ольга Богомолец.

И даже свекровь не могла открыть сундук своей невестки — так было заведено, потому что это была ее сакральная частичка, это было ее какое-то наследство.

Богомолец напомнила, что в XVII — XVIII веке дети быстро взрослели, потому что продолжительность жизни в те времена составляла 30-35 лет — еще не было антибиотиков, была очень высокая смертность. Поэтому и выходили замуж в 13-14 лет, так как девушке надо было еще успеть родить детей, вырастить их.

"Даже если мы возьмем 1941 год, то продолжительность жизни составляла 39 лет. Это сейчас в 35 лет думают — рожать или не рожать", — добавила Ольга Богомолец.

И, конечно, самое сакральное место в доме — святой угол (красный угол), где стояли иконы. Икона на этом месте и охраняла дом, и была главным источником воспитания духовности и ценностей.

Например, стояла икона Святого Николая. Детям всегда рассказывали, что Николай родился обычным мальчиком, потом он проходил через испытания, проходил их достойно, и только потом стал Святым Николаем.

"И это, по сути, был единственный момент, каким образом можно было воспитывать нравственность, добродетели. Добродетели воспитывались с помощью иконы. Поэтому она была на главном месте. А сегодня у нас на главном месте — телевизор, который не воспитывает добродетели. И когда мы задаем вопрос: почему у нас так много воров, мародеров и всех остальных? Потому что мы не воспитываем добродетели, не обращаем внимания на добродетели — что можно, а что нельзя, а почему так нельзя. Вот эту функцию выполняла домашняя икона, конечно, с помощью старших людей, родителей", — отметила Ольга Богомолец.

Иконы советских времен

Музей украинской домашней иконы и древностей "Душа Украины" расположен в замке Радомысль на Житомирщине. Это единственный в Украине и во всем мире музей подобного типа. Здесь хранятся домашние иконы XVII — XX веков. В музее есть даже экспозиция икон советского времени — образы, которые хранят на себе отпечаток времен воинствующего атеизма.

"Это специальная маленькая экспозиция, она отдельно сделана. Это, по сути, иконы, уничтоженные соцреализмом. Это, например, сундук для хлеба, сделанный из "обезглавленных" икон — порублены головы святых и сделан сундук. Иконы с выколотыми глазами", — перечислила основательница музея Ольга Богомолец.

Когда музей только открывали, пришел один священник и написал жалобу. Мол, надо убрать эту экспозицию, а иконы отдать на реставрацию.

"Я ему ответила тогда: "Мы это сделаем тогда, когда вы снимете распятого Иисуса". Это кто сделал? Мы являемся свидетелями, кто это сделал своими руками. Если это мы вычеркнем, уберем время, когда люди жгли, выбрасывали иконы — это все равно, что забыть сейчас то, что делают захватчики с нашим народом", — подчеркнула Ольга Богомолец.

В этой экспозиции о советских временах есть икона Святой Александры, с выколотыми глазами. Это точная копия иконы, которая сохранилась в одном из храмов Мгарского Спасо-Преображенского монастыря, расположенного недалеко от города Лубны.

"И там, в одном из храмов как раз хранится тоже Святая Александра. И она сохранена именно в таком состоянии — изуродованная, побитая. Специально ее никто не реставрирует, чтобы люди помнили, что это было", — привел пример директор замка-музея "Радомысль" Юрий Рудницкий.

На крыше замка Радомысль перед входом в музей стоит каменная скульптура Архангела Михаила с простреленной грудью и крылом. Его специально не реставрировали, чтобы тоже помнить.

"Уничтожение духовности снижает силы и выносливость, и формирует комплекс неполноценности, чем страдает подавляющее большинство украинцев, которые не ценят свое, не гордятся тем, какие мы есть. И еще раз подчеркну: весь музей, все, что там собрано — это все с барахолки. Это люди выбрасывали, оно было ненужным", — сказала Ольга Богомолец.

Иконописцы

В целом богомазы, которые писали иконы, свои работы не подписывали. Более того, нельзя было ставить свое имя на образе Божьем. Могли подписать, кто подарил икону, на чьи средства она была заказана. Однако были исключения, и на некоторых иконах авторы ставили свои "автографы".

Были среди иконописцев и женщины. Например, в музее "Душа Украины" есть такая работа с подписью "Писали... и мать их Серафима".

"У нас есть иконы на стекле, они не подписаны женщинами. Но эти иконы (например, Юрия Победоносца) написаны так тонко, что это могла рисовать только женщина. Мужчина не мог это нарисовать. Даже маленькие черты на лицах. Женщинам не было запрещено рисовать. Возможно, они не всю икону рисовали, возможно, они помогали, но их труд уважался. Это в украинских традициях", — рассказала Ольга Богомолец.

В советское время, когда было запрещено писать иконы, некоторые иконописцы реализовались в написании портретов. Например, художник Григорий Ксенз (1874 — 1947) с Полтавщины начинал как иконописец. Когда начались советские времена, он продал свой дом и начал путешествовать, писал портреты обычных людей.

"И сегодня эти портреты, как свидетельство эпохи. Он что-то дорисовывал — где-то котика, там пруд, речушку. Люди умерли, умерли их дети, потом остались внуки, правнуки. Они уже не знают этих людей, и они не понимают ценность этих работ. И очень много историй, когда такие портреты просто сброшены где-то в сарае, однако их и не продают, и в музей не отдают, потому что "это же наши родственники". На Полтавщине есть благотворитель, который ездил по Миргороду и собрал огромную коллекцию Ксендза. Пока она только у него есть, он ее описал. К сожалению, пока нет такой музейной коллекции. Есть отдельные работы Ксендза в музеях", — рассказала художница, реставратор Елена Гранько.

Как хранить домашние иконы

К иконам относиться надо ответственно.

"Если вам, например, от бабушки досталась какая-то икона или просто старая вещь, и вам она не нужна, лучше отнести ее в музей, потому что со временем этого становится все меньше и меньше. Мы видим, как сначала разрушали коммунисты, теперь разрушает эта нынешняя орда. И этих уникальных вещей становится все меньше", — акцентировала Елена Гранько.

Если вы хотите сохранить икону у себя, реставратор посоветовала базовые вещи:

• когда икона только попала к вам, нужно легонько смести пыль, но ни в коем случае не мыть ее, потому что некоторые краски могут быть очень чувствительны;
• нужно тщательно осмотреть икону, нет ли каких-то повреждений. В доске может быть так называемый жук-точильщик. "Бывают уникальные иконы, которые просто съедены до основания, они как губка". Если есть повреждения, такую икону лучше показать реставраторам, которые дадут предметные советы;
• нельзя сразу ставить икону в очень теплое место. "Надо, чтобы она какое-то время постояла где-то в прохладе, в северной части вашего дома, и посмотрите, как она себя ведет. И потом не вешать ее очень высоко — там, где есть горячий воздух".

Предыдущие выпуски программы "Код ідентичності"

• Художник и шпион: неизвестные факты о Николае Глущенко — в проекте "Код ідентичності"
• "Тени забытых предков", "Белая птица с черной отметиной": неизвестные факты об известных украинских фильмах — в проекте "Код ідентичності"