Разбор PhD-оперы "О чем молчит Заратустра": "Утро Дома" с Андреем Мерхелем и Андреем Кошманом

В столичном кинотеатре "Киевская Русь" состоялась премьера Phd-оперы "О чем молчит Заратустра" от формации NOVA OPERA. Композиторами произведения стали Сергей Вилка, Андрей Мерхель, Яна Шлябанская, а также искусственный интеллект.

Как расшифровывается понятие "Phd-опера", какую роль в создании произведения играл искусственный интеллект и как поставить оперу в приложении Zoom — рассказали композитор Андрей Мерхель и вокалист формации NOVA OPERA Андрей Кошман в эфире программы "Утро Дома". 

Ведущие — Константин Октябрьский и Анастасия Касилова.

— Две недели назад состоялась премьера PhD-оперы, философской оперы "О чем молчит Заратустра". Что такое PhD-опера?

Андрей Мерхель: Это игра слов. Это аббревиатура, которая, как известно, обозначает статус доктора философии. Но в этом случае это игра со зрителем — как он сможет интерпретировать эти три буквы. Мы можем предложить вам, например, philosophical dissection или philosophical deconstruction, или philosophical gilat опера. То есть вы можете продолжить эти размышления, и играть в эту игру с нами вместе. 

— Как был внедрен искусственный интеллект в эту оперу? 

Андрей Кошман: В формате "новая опера" на протяжении двух сезонов сотрудничаем с разными композиторами, и вот мы дошли до той границы, когда уже захотели поработать с машиной. 

Ницше был предвестником появления сверхчеловека, но, скорее всего, тогда он даже не думал, что сверхчеловеком может стать машина. Люди стали звеном между этим сверхчеловеком и фактически  создали этого сверхчеловека. Когда сейчас у этих машин есть намного большие способности, чем у человека: и память, и вычислительные способности. Эта техника может переслушать всех композиторов, которые существовали на протяжении последних трехсот лет, например. Эти знания аккумулируются, и потом ты, например, задаешь фрагмент своей репетиции или музыку Ницше, даешь послушать искусственному интеллекту, и он на выходе может дать тебе композицию, которая будет не хуже той, которую может придумать даже…

— То есть музыку, которая используется в этой опере, написал искусственный интеллект?

Андрей Кошман: Частично. На самом деле, сейчас развитие технологий не подошло еще к тому пределу, когда полностью искусственный интеллект может написать оперу. Поэтому над этой оперой работают три композитора: это Яна Шлябанская, Сергей Вилка и Андрей Мерхель.

— А почему выбрали Ницше? 

Андрей Мерхель: На самом деле, эта история началась с того, что Влад Троицкий — продюсер и режиссер проекта — увлекся текстами Клима. Это известный выдающийся драматург, его учитель, его друг. Клим взял и перевел, в достаточно свободном переводе, в необычной версии, "Заратустру" и назвал это "переводом на язык театра". И у Троицкого возникло такое желание, такая идея — поставить это, и с языка театра перевести на язык музыки. 

Андрей Кошман: Начали встречаться. Тизер этой оперы был показан еще год назад на фестивале "ГОГОЛЬFEST". Но на протяжении этого года при поддержке Украинского культурного фонда мы создали полноценный спектакль. 

Также была итерация — это Zoom-опера, когда все закрылось на локдаун, никто из дома не выходил, встречаться нельзя было. Репетиции в Zoom, на самом деле, проводить не так и легко, потому что музыка в этом формате не работает, потому что идет задержка, и задержка не позволяет музицировать вместе. Поэтому нужно собираться в одном месте. 

Мы собирались в театре "Дах" и делали спектакль, который люди могут уже в Zoom увидеть. И это была следующая ступень развития этого проекта. А сейчас уже была премьера в тысячном зале "Киевской Руси". Хотя уже на тот момент была "желтая" зона, но мы все равно ⅔ зала смогли собрать, и все прошло просто непревзойденно.

— Что говорят люди об этой опере? Они готовы к таким экспериментам? 

Андрей Кошман: На самом деле, людей надо готовить к восприятию такой музыки, и на протяжении уже многих сезонов новая опера шаг за шагом адаптирует киевскую публику и украинскую публику к этому формату. Это не такая тяжелая музыка, то есть это может быть шаг обыкновенной аудитории к классике, потому что, послушав произведения новой оперы, человек может пойти в оперный театр и послушать Верди, Пуччини, Чайковского.

— Кто-то, кроме киевских зрителей, еще может ее увидеть?

Андрей Кошман: Да, 4 октября состоялась премьера также в Житомирском музыкально-драматическом театре им. Кочерги, где Андрей также функционирует как дирижер. Поэтому да, в Украине эту оперу увидят, и дальше мы работаем над тем, чтобы эта опера увидела мир. 

— Вы сказали о музыке Ницше. У многих вызвало удивление, что Ницше писал музыку. Вы использовали его музыку в этой опере, да?

Андрей Мерхель: Да, у нас есть несколько фрагментов его фортепианных произведений. У него есть целый комплект произведений, которые малоизвестны, и даже музыковеды не все исследуют эту страницу истории музыки, потому что его музыка относится к позднему романтизму, и очень созвучна с восприятием музыки Вагнера и того поколения творцов. 

Очень обидно, что его музыка не звучит. Когда мы начали работу над этой постановкой, главная идея, задумка была — интегрировать его музыку в нашу общую музыкальную партитуру. 

Мы используем его микрофрагменты. Они не идут буквально, не звучат так открыто, откровенно, они препарированные электроникой, они повторяются, курсируют в некоторых эпизодах оперы и ненавязчиво возникают, всплывают на волне и потом исчезают. 

— Почему у вас Заратустра молчит? У Ницше он говорил. Отвечаете ли вы на вопросы, которые задавал Ницше в своем произведении? 

Андрей Кошман: Когда мы начали работать над оперой, то это, действительно, были достаточно сложные тексты. Даже внутри команды были вопросы, стоит ли браться за такое произведение. И были дискуссии, потому что часть команды немного останавливало то, что Ницше отвечает на вопрос, что бог умер. Поэтому мы решили для себя наоборот задавать вопросы аудитории: жив ли бог, умер ли бог, существует ли он вообще. Точно так же идея Ницше о сверхчеловеке воплотилась в использовании техники как сверхчеловека. То есть идея сверхчеловека воплотилась тоже в опере, но она воплотилась именно в технических средствах, которые мы использовали для создания. 

— Как вы сами для себя отвечаете на этот вопрос о боге? 

Андрей Кошман: Когда я изучал физику, то нам профессор сказал, что все физики — это верующие люди. Если ты не будешь верить в какую-то аксиому, то все завалится.

Андрей Мерхель: Сам формат этой постановки побуждал к тому, чтобы искать в таком лабораторном формате много ответов. Для меня вопрос, на данный момент — скорее да, чем нет. 

— Вы вспомнили о Владе Троицком, который организовал этот новый симбиоз для современных украинских художников. Уже была опера-сон, реквием-опера, опера-балет. Какие еще форматы оперы хотите делать? 

Андрей Кошман: Опера-ужас, опера-цирк, археологическая опера, также опера-антиутопия. Я считаю, что следующим шагом может быть опера — дополненная реальность, где полностью человек может погрузиться в эту оперную вселенную и вместе с исполнителями в это путешествие отправиться.