Пригодится семьям пропавших без вести и власти, — Кевин Салливан о своей книге "Страна пропавших без вести"

В Украине действует Международная комиссия по вопросам пропавших без вести. Она сотрудничает с государственными учреждениями, с семьями пропавших без вести и с общественными организациями. Цель ее деятельности — помочь разработать процесс, который позволит найти пропавших без вести и воссоединить их с семьями, а также идентифицировать человеческие останки из массовых и подпольных захоронений.

В "Ранку Вдома" эксперт по коммуникациям Международной комиссии по вопросам пропавших без вести, автор книги "Страна пропавших без вести" Кевин Салливан рассказал о том, как ведется поиск в Украине и как упоминания людей помогают искать и идентифицировать тех, кто пропал.

— Расскажите, о чем ваша книга "Страна пропавших без вести"?

— Книга называется "Страна пропавших без вести". Это цитата человека, который описывал ситуацию в Херсоне и области во время оккупации. Книга о проблеме пропавших людей в Украине в результате российского вторжения. Она описывает масштаб того, что произошло, и различные обстоятельства, при которых исчезали люди, и меры, которые должна принимать власть, в некоторых кейсах они уже были сделаны, чтобы подсчитать количество пропавших людей.

Конечно, многие случаи с исчезновением военнослужащих, связанные с боевыми действиями. Также немало людей считаются пропавшими после бомбардировок. В частности, в таких городах как Харьков. Еще есть исчезновения после фильтрационных мероприятий на оккупированных территориях и в результате массовых перемещений особенно в начале полномасштабного вторжения. Это лишь часть причин, которые приводят к исчезновению людей.

Я работаю с организацией, которая называется Международная комиссия по вопросам пропавших без вести. Она имеет опыт в подсчете пропавших без вести в других странах, имеющих большое количество таких лиц в результате конфликтов, природных катастроф, миграции.

Например, в бывшей Югославии организация сотрудничала с государственными органами для подсчета и поиска 30-40 тысяч пропавших без вести после пятилетнего конфликта в 1990-х годах. Главное, что вынесла из этого организация — подсчет пропавших без вести возможен.

Можно работать даже в полном хаосе и с большим количеством жестокости во время конфликта, ради того, чтобы найти пропавших без вести, умерших.

— Расскажите, как вы работали над книгой, что вы в ней исследуете?

— Как я говорил ранее, я много лет сотрудничал с организацией, занимающейся поиском пропавших без вести, поэтому в книге рассмотреть решение этих кейсов. Например, в Колумбии, Ираке, юго-восточной Европе, в Украине.

Я посетил Украину осенью прошлого года. С моими коллегами мы побывали в Черновцах, где встретились с семьями военнослужащих, которые присоединились к ВСУ сразу после вторжения и находились на севере от Киева. 

В результате тех боев многие украинские военнослужащие пропали без вести. Мы пообщались с их семьями, спросили об их опыте, о том, как они узнали, что произошло. Мой коллега взял очень небольшой образец крови от ближайших родственников, чтобы из нее можно было изъять ДНК и сравнить с ДНК неидентифицированных человеческих останков. Конкретно в этом деле останки находились в морге в Днепре или где-то возле него.

В дополнение к этому мы посетили Изюм, чтобы увидеть собственными глазами, как украинская власть проводит эксгумацию тел из массовых захоронений, сразу после того, как ВСУ выгнали российские оккупационные войска из Харькова. Мы поговорили с представителями власти в главном морге и посетили центр, где проводят ДНК-тестирование.

— Что обнаружили вы и ваши коллеги?

— Во-первых, власть в чрезвычайно сложных ситуациях работает на полную, чтобы идентифицировать неопознанные человеческие останки. К примеру, используют технологию ДНК, как часть процесса идентификации.

То, что мы знаем из опыта других стран, чтобы это было успешным, все элементы должны работать вместе, как в головоломке. Если у вас нет всех частиц, вы не составите полной картины. Пример из ДНК исследованиями. У вас должны быть образцы членов семьи пропавшего, образцы из человеческих останков, комплексная база данных, в которой можно сопоставить эти ДНК-тесты.

Для сравнения наши коллеги из ДНК-центра в Харькове, которые работали над созданием профайлов на пропавших людей, до начала полномасштабного вторжения имели ориентировочно пять таких дел в месяц. Сразу после деоккупации Изюма они работали с 20 такими делами ежедневно.

Конечно, переход от пяти кейсов в месяц до 20 в день вызывает огромное напряжение. ICMP рекомендует, как можно организовать этот процесс, чтобы не перегружать лаборатории. В моей книге есть такая информация. 

После урагана Катрина в США, власти штата Луизиана просили представителей международных организаций, в частности ICMP, помочь с идентификацией людей, поскольку спрос на такие процедуры был значительно выше, чем обычно. Так что это не о том, что развитые страны могут позволить себе такое, а другие нет. Каждая страна может с таким столкнуться.

Украине сейчас нужно привлекать международные ресурсы, и моя книга описывает, как это можно сделать. Еще одна важная вещь. В дополнение к общению с семьями в Черновцах я имел возможность поговорить с представителями семейных организаций, которые работали над многими такими кейсами с 2014 года.

К примеру, я встретил женщину из организации "Надежда", которая работала над поиском и идентификацией солдат, пропавших в 2014 году. Меня поразило, что их опыт был похож на опыт женщин из Боснии и Герцеговины после Сребреницы, на женщин из Колумбии, чьи мужья исчезли более 20 лет назад, но их до сих пор разыскивают. Еще они солидарны, объединились, знают свои права. Они имеют право на расследование и поддержку правительства.

Поэтому, когда они обращаются к местным властям или военным представителям, то идут не как просители, а как гражданки, которые имеют право на ответы. Следовательно, после объединения в такие организации и семейные ассоциации могут отстаивать эти права и иметь к ним доступ. Нечто похожее сейчас происходит в Украине.

— Кому эта книга будет полезной в Украине и за рубежом?

— Исходя из контекста того, что мы только что обсуждали, думаю, наиболее заинтересованными в этой информации будут украинцы, которые ежедневно сталкиваются с такими вызовами. В частности, семьи пропавших без вести.

Книга исследует, как можно организовать и открыть такое дело, объяснить другим людям, почему вы делаете определенные шаги. Поэтому семьи пропавших — это первая группа, другая группа — политики и представители местной власти и области.

Женщина из "Надежды" указывала на то, что во многих областях власть не знает количества семей в определенных городах или селах, которые разыскивают близких. Если бы они это знала, то могла бы реагировать эффективнее. Итак, книга будет полезной для представителей власти, чтобы те знали, какие услуги они могут предоставить людям, которые в этом нуждаются.

Политики сами заинтересованы в этом. Когда я общался с ними, у них было желание создать такую систему, которая поможет семьям найти как можно больше и как можно быстрее информацию о том, что произошло с их родственниками. Или их убили, или они находятся в плену. В общем, какой статус имеет человек.

Поэтому книга действительно адресована политикам и представителям власти, чтобы показать, как это успешно было воплощено в других странах и что это так же удачно можно сделать в Украине. Также, по моему мнению, книга будет полезна международным организациям, которые сейчас помогают Украине.

По нашему опыту в Боснии и Герцеговине и других странах, когда много международных организаций приходят помогать одному государству, очень часто они мешают друг другу, конкурируют, создают аналогичные проекты, или не там их проводят. Поэтому в книге рассматриваются способы координации международной помощи.

Должен сказать — ICMP работает, чтобы помогать правительствам, а не конкурировать. Мы заявляем, что являемся альтернативой. Мы предоставляем услуги, которые являются лучшими или просто иными. Все это в координации с властями.

ICMP не является гуманитарной организацией. Она работает, основываясь на верховенстве права в тесной координации с правительствами для создания законодательных учреждений, которые затем могут решить эту проблему. Мы поддерживаем их в этом.

В целом книга разработана, чтобы показать, что вы можете иметь комплексный процесс в поиске пропавших без вести даже в чрезвычайно сложной ситуации, в которой сегодня находится Украина. В долгосрочной перспективе это является основой для восстановления верховенства права. Ведь очень часто люди исчезали без вести из-за военных преступлений.

Поэтому, когда вы разыскиваете местонахождение и идентифицируете пропавшее без вести лицо, вы должны приложить все усилия, чтобы любые доказательства, собранные в этом процессе, могли быть представлены в суде. Очень важно, чтобы во время эксгумации захоронений весь процесс был правильно задокументирован. Поэтому я назвал основные стороны, которые должны быть заинтересованы в книге.

В Боснии и Герцеговине, Колумбии, Мексике сейчас широкая общественность не осознает масштабов проблемы. Конечно жертвы и их семьи, все это знают. Но важно, чтобы все в стране понимали сколько людей пропали без вести и какие усилия прилагаются к тому, чтобы их найти. Когда я говорю о количестве пропавших, также важно отметить, что сейчас в Украине очень сложно это подсчитать.

Также интересные гости у "Ранок Вдома":

• ДНК-тесты, расследование преступлений России и поиск пропавших без вести в Украине: интервью с гендиректором Международной комиссии по вопросам пропавших без вести Кэтрин Бомбергер
• Как мир помогает Украине с поиском пропавших без вести: интервью с руководителем программы Международной комиссии по вопросам пропавших без вести Мэтью Холидеем