Обстрелы украинского Донбасса — причины и последствия: интервью с политологом Игорем Рейтеровичем

Сегодня, 17 февраля, российские оккупанты обстреляли прифронтовую часть Донбасса. Незаконные вооруженные формирования (НВФ) 47 раза нарушили режим прекращения огня по состоянию на 19:00, в том числе 38 раз с применением запрещенного Минскими договоренностями вооружения — минометы, гранатометы, артиллерия, противотанковые ракетные комплексы. Ранены двое военных, по предварительной информации, пострадали пятеро гражданских.

Ночью начался обстрел Луганщины. В 9 часов утра в пгт Станица Луганская снаряд попал в здание детского сада, в котором, кроме персонала, находились 20 детей. Две сотрудницы детсада получили контузии. Около 10 часов утра снаряд попал во двор лицея в пгт Врубовка, на момент обстрела здесь находились 30 учеников и 14 сотрудников лицея. Под обстрел попала и железнодорожная станция "Кондрашевская-Новая" — станция и локомотивное депо, работники не пострадали. Также НВФ обстреляли Попасную, Старый Айдар, Новозвановку.

В Донецкой области обстрелам подверглись города Марьинка, Красногоровка, Светлодарск, поселки Тарамчук, Степное, Сладкое, Пески, Зайцево, Майорское и другие населенные пункты. В Марьинке осколки долетали до школы № 2, детей успели спрятать в укрытии. Осколочное ранение получила 65-летняя жительница Марьинки, которая в момент обстрела находилась на остановке.

Детальнее о ситуации на Донбассе и последствиях в программе "Информдень" телеканала "Дом" говорим с политологом Игорем Рейтеровичем.

Ведущая программы — Алена Черновол.

— Ждать ли нам полномасштабного обострения на линии соприкосновения в регионе? Кроме того, в России утверждают, что нашли на неподконтрольной украинской власти части Донбасса пять массовых захоронений. В этом уже обвинили Украину, в РФ возбудили уголовное дело из-за якобы жестокого обращения с гражданским населением и использования против людей летального оружия. Явно, что это тоже будут использовать в дальнейшей дезинформации.

— Эскалацию мы наблюдаем последние несколько дней. И по странному стечению она совпала с заявлениями представителей Российской Федерации о том, что Украина готовит какие-то провокации на Донбассе. В этом случае начинаются обстрелы со стороны временно оккупированной территории.

Российские СМИ сегодня абсолютно зашкварились в том плане, что сначала пытались выдать фото детского садика в смт Станица Луганская, как фото садика на временно неподконтрольной территории. Потом, когда поняли, что это ошибка, все стали хаотично менять.

Я боюсь, что мы сейчас имеем дело с очень опасной тенденцией, которая совпадает с информацией, которую вы озвучили по типу геноцида, каких-то неустановленных захоронений и т. д. Путин также о каком-то геноциде постоянно говорит.

Думаю, что эту тему они максимально сейчас будут качать, поскольку у них не получилось надавить на Украину с точки зрения широкомасштабного вторжения. И сейчас они не знают, что с этими войсками у нашей границы делать. Они их и не уводят, но они и не подводят новые. Ситуация немного замерла. То вариант с провокациями, эскалацией именно на линии разграничения для них остается, пожалуй, основным. Потому что они всегда смогут сказать, что это типа не россияне, это типа так называемые "ЛНР", "ДНР". Мы, конечно, все это понимаем, понимает и весь мир. Но им (России, — ред.) какую-то формальную составляющую нужно соблюсти, и они будут это использовать. Поэтому главный фокус внимания, думаю, в ближайшие несколько недель будет как раз на линии разграничения.

Хорошо, что сейчас фокус внимания и западных СМИ сосредоточен на всех этих событиях. И заявления Белого дома в этом смысле очень показательны — таким образом в публичной плоскости России передают предупреждение, что мы не в 1939 году, и если вы будете что-то пытаться сделать, это будет заметно. И мир сразу на это отреагирует.

Поэтому я надеюсь, что они (Россия, — ред.) как-то далеко в этом плане не пойдут. Но здесь есть определенные сомнения, потому что буквально со дня на день будет опубликован ответ Кремля по поводу гарантий безопасности со стороны стран НАТО. И я думаю, что после этого возможна очередная фаза обострения.

Потому что Россия действительно не получила вообще ничего из того, что она хотела в своем ультиматуме. А Украина у нее остается едва ли не единственным инструментом, с помощью которого она может как-то давить на коллективный Запад, и ее приглашают из-за этого на какие-то встречи, переговоры. Поэтому я боюсь, что они могут использовать этот инструмент.

— Да, глава Министерства иностранных дел РФ Сергей Лавров уже заявил, что они сегодня направят Соединенным Штатам свой ответ на их ответ относительно гарантий безопасности. Но ведь есть еще обращение депутатов Госдумы РФ к президенту Путину о признании "Л/ДНР". Чего нам в этом плане ждать?

— Это один из сценариев, который вообще может полностью изменить ситуацию. Потому что это будет означать конец Минских договоренностей. В какой-то степени для Украины это могло бы даже быть выгодно, как бы это цинично ни звучало. Потому что мы, по крайней мере, прекратили бы говорить об их выполнении по сценарию, который требует Россия.

Но станет ли от этого спокойнее? Я не уверен. Потому что если это произойдет (признание независимости "Л/ДНР" со стороны России, — ред.), через несколько дней там сразу появятся так называемые миротворцы от ОДКБ (Организации Договора о коллективной безопасности, — ред.). И поверьте, впереди этого паровоза будет бежать господин Лукашенко, который будет кричать, что я охотно буду мирить славян.

Почти 700 тыс. российских паспортов были розданы [в "Л/ДНР"]. Это действительно для России открывает очень много возможностей еще больше напрячь ситуацию, привести к какой-то эскалации.

И этот сценарий мы должны сейчас просчитывать. Потому что Путин не просто так это публично комментировал. Не просто так Госдума моментально проголосовала за это представление [о признании "Л/ДНР"] и направила президенту Российской Федерации даже в обход МИД РФ.

Но минимум несколько недель, думаю, у нас есть. Потому что сейчас они будут присматриваться, какой ответ [на их сегодняшний посыл по гарантиям безопасности] последует от НАТО.

— А пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков вчера заявил, что признание "Л/ДНР" "не коррелируется с Минскими соглашениями". Вот такая логика. Мы можем воспринимать призыв к признанию как некий крючок, на который нас хотят подцепить сейчас, проследить нашу реакцию, реакцию мира? Мол, а что мы скажем, а возможно мы сразу какие-то уступки предложим?

— Реакция мира уже была. Была реакция Украины. Она была жесткой. И никто ни на какие уступки не пойдет. Я думаю, что это было понятно и для Российской Федерации.

Поэтому это заявление Пескова было на самом деле крючком на будущее. Что все-таки мы будем думать [признавать или нет], но если что, то мы изменим правила и будем играть по каким-то новым.

Поэтому мы не можем сбрасывать этот сценарий с повестки дня. Я думаю, что Россия так или иначе будет пытаться его реализовать.

— Мы наблюдаем последние месяцы так называемую челночную дипломатию. Когда высокие чиновники Запада приезжают в Киев, потом едут в Москву или наоборот. И вот таким образом они передают месседжи обеим сторонам конфликта. Насколько для нас эффективна такая дипломатия? Ибо существует мнение, что Европа в этом вопросе хочет разрешить ситуацию между Российской Федерацией и Украиной, говоря открыто, что Россия — агрессор. А Россия говорит более широко — о европейской безопасности, о системе безопасности в мире, о гарантиях для себя…

— Результаты есть от этой челночной дипломатии. В первую очередь для Украины — в контексте увеличения финансовой, военной, военно-технической и другой поддержки. И Россия, к слову, это очень понимает. Потому что они надеялись, пожалуй, немного на другую реакцию, а вышло не так, как предполагалось.

Относительно того, что Кремль пытается увязать это с более глобальными вопросами. Ну, здесь у России есть определенная логика. Но такая же логика появилась в последнее время и у нас, и она верна. Мы также говорим о том, что вы не можете решить вопрос безопасности в Европе и в мире, если не будет решен тот вопрос, который Украина выносит на повестку дня. Нравится это кому-нибудь или нет. Мы не просто страна в центре Европы. Мы, пожалуй, единственная страна в мире, на которую напали после Второй мировой войны. Причем, это сделало государство, являющееся членом Совета безопасности Организации Объединенных Наций, которое наплевало на все соглашения, начиная от Хельсинкских и заканчивая всеми другими, нарушило границы и т.д. Поэтому нам наоборот нужно этим пользоваться и говорить в более глобальном контексте. Знаете, думать о себе не как о небольшой стране, которая должна решить исключительно что-то такое унитарное... Мы действительно являемся составной частью европейской безопасности.

Вот поляки, когда у них был кризис с мигрантами, развесили по стране борды, на которых было написано "Польша — щит Европы". При всем уважении к нашим партнерам, щитом Европы на сегодняшний день является Украина, и они это действительно понимают. Многие из наших партнеров об этом говорят. Поэтому они не по собственному желанию бросаются на защиту Украины, а потому что они понимают, что лучше, когда граница с Россией проходит через Украину, а не когда она будет проходить непосредственно с твоей страной. Это очень циничные вещи XXI века, но чем быстрее мы их поймем, тем лучше будет для нас. Потому что вы, Европа, хотите покоя, чтобы не стреляли, чтобы вам не приходили сообщения о каких-то маневрах, войсках, россиянах на танках? Ну так давайте решать проблему, уберем ее. Но ее можно убрать, только заставив россиян уйти с этой территории, признать границы, вернуть все награбленное и заплатить за то, что они сделали. И тогда будет все в Европе супер.

Поэтому вот эти встречи, поездки, вынесение на первый план темы Украины — этим надо максимально пользоваться и по полной программе использовать. То же самое делают и другие страны. Почему это не должна делать Украина?

— По анализу ваших коллег-политологов, Кремль неприятно поразила такая сплоченность украинского народа. Несмотря не только на какие-то срезы мыслей, соцопросы и так далее. А и на то же формирование территориальной обороны, и вообще это единение.

— Да, по СМИ разлетелись фото с нашей женщиной старшего возраста из рядов теробороны. И вот они (в России, — ред.) пытались сначала шутить. Но сначала. Потом кто-то из россиян написал в комментариях, что я посмотрю, как вы будете шутить, когда пуля из этого автомата выбьет мозги какому-нибудь русскому солдату.

Потому что шутите — не шутите, а вы даже не можете ничего такого продемонстрировать в своей стране. Хотя вы там выделяли на это колоссальные средства, загоняли в эти отряды молодежь, какие-то "боевые отряды Путина" создавали. Но это выглядело смешно и действительно показушно.

А здесь люди… У меня есть знакомые, которые сейчас находятся в теробороне. Они еще до того, как она была легализована, занимались за свой счет. Потратили немалые деньги. Каждую субботу ходили на тренировку. Теперь, когда их еще и легализовали, у них вообще счастье. Потому что раньше могла полиция подойти и спросить: что вы здесь делаете? А они полностью в снаряжении, только без оружия. А теперь, говорят, нам вообще супер, нам помещение уже дали. И наконец-то к нам прислушались, выделили средства.

То есть тероборона — это действительно очень положительный момент. И вот такие случаи, фото, пожалуй, больше делают для патриотизма, чем многочисленные какие-то флешмобы или какие-то пафосные заявления. Потому что здесь люди, которые тратят на это свое свободное время, какие-то средства, потому что предварительно нужно собрать какое-то снаряжение, возможно, оплатить дополнительную тренировку. Но они показывают, что им не безразлично, потому что они не хотят никому свою землю отдавать. И такая инициатива, такой энтузиазм людей — показательный пример для того же Путина. Потому что на российском телевидении любят рассказывать, что они там через два дня завоюют Украину, а на третий день дойдут до Ла-Манша. И вот смотришь на такие вещи, а потом читаешь слитые переговоры российских военных о том, как они не хотят воевать, потому что понимают, что здесь для них будет ад.

То есть нынешняя тероборона — это такая превентивная мера. Как в Швейцарии. Страна, имеющая всеобщую воинскую повинность, все ездят на эти сборы. То есть это, в сущности, тотальная территориальная оборона. Они не служат там годами, но ездят регулярно все — мужчины, по крайней мере, все. И никто не думал за последние 150 лет нападать на эту страну. Потому что все понимают, что там из каждого дома по ним будут стрелять.

— Российская Федерация предъявляет Украине саботаж и невыполнение Минских договоренностей. Сейчас мы слышим уже от Макрона, от Шольца, от Байдена — давайте сосредоточимся на "Минске". Насколько я понимаю, хотят как-то подтолкнуть движение в этом вопросе?

— Как бы Россия в своих трактовках не переворачивала "Минск" с ног на голову, и не рассказывала свою версию нашим западным партнерам… Но в любой трактовке — нашей или российской — эти соглашения начинаются с нескольких моментов безопасности. А сегодня утром, с чего мы с вами начали разговор, был обстрелян детский садик, потом еще железнодорожная станция, и вообще количество обстрелов увеличилось.

Поэтому все эти заявления России и их "приверженность" Минским договоренностям —  это желание просто тянуть максимально ситуацию, и надеяться на то, что у них есть такая поговорка: "не мытьем, так катаньем". Что вот Запад устанет, махнет рукой и скажет: вот вы с Россией один на один разбирайтесь, или давайте хотя бы возьмем выполнение Минских соглашений по российской трактовке — впихнут временно оккупированные территории, вы их вообще не будете контролировать, но мы себе галочку поставим, что типа соглашения исполнены.

Поэтому сейчас нужно максимально использовать заявления западных лидеров. В каком плане использовать? Они с одной стороны говорят, что "Минск" — это основа. Но понемногу внедрять туда свой нарратив, что сначала — безопасность, а потом — политика.