Как подготовить детей к школе: "Утро Дома" с психологом Екатериной Гольцберг

Сегодня, в последний день лета, многие мамы и папы готовятся к 1 сентября — началу нового учебного года детей. Готовность к школе — очень актуальный вопрос для родителей.

Как подготовить деток, чтобы минимизировать их стресс, как научить радоваться первому дню на учебе, а также о том, с какими трудностями чаще всего сталкиваются первоклашки — рассказала детский и семейный психолог Екатерина Гольцберг в эфире программы "Утро Дома". 

Ведущие — Анна Кузина и Константин Войтенко.

— Подскажите, какие слова сказать взрослому ребенку, чтобы он 1 сентября радостно взял рюкзак и пошел в школу?

— Знаете, сейчас очень популярные мемы, когда радостные родители закрывают двери и откупоривают шампанское. Но мне бы хотелось, чтобы больше в этом смысле мы думали о ребенке. Не о себе, а о том, что чувствует ребенок. Чтобы он шел в школу не с чувством, что это что-то ужасное. Зачастую у нас отношение к школе, как к какому-то тяжкому труду, который совершенно неприятен, неудобен, невыгоден. Школу не надо любить. И это декларируется, к сожалению, взрослыми.

Дети же сканируют наши взрослые послания. Они понимают: если родители так относятся к школе, как к какому-то ужасу, то, наверное, это так и есть. И мы должны им говорить, что там будет клево, очень интересно и здорово.

— Чем отличается психологическая подготовка первоклашки от подготовки ребенка, который переходит в очередной класс?

— Самое сложное, как ни парадоксально это прозвучит, в первом классе — это сидеть и не разговаривать. То есть фактически не двигаясь. То, что очень часто требуется почему-то в школе. Хотя, в принципе, в норме ребенок должен двигаться. Наше "не бегай по коридору" — это неправильно.

Ребенок должен двигаться. Это природная потребность ребенка. Но и к этой ситуации мы его можем подготовить. Многие родители готовят, кстати, больше интеллектуально. Они говорят: "Чтобы ты меня не позорил". Опять-таки, о ком они беспокоятся больше? О себе. А мы беспокоимся о ребенке. Что он умеет, первое: общаться, знакомиться с другими детьми, подчиняться определенным разумным правилам, иметь навыки самообслуживания: сходить в  туалет. Просто элементарные вещи вот бывают — застегнуть пуговицы на рубашке, например, переодеться самостоятельно, попросить о помощи. Вот если я не могу застегнуть, — так случилось, не научили меня, — я должен не бояться попросить о помощи у взрослого. И мы должны объяснить, что это нормально. И взрослый не будет тебя ругать и стыдить, говорить: "Как это ты не можешь застегнуть?". Он просто подойдет и поможет тебе застегнуть.

Есть необходимость соблюдать правила. Но правила должны быть максимально понятными ребенку. Если они непонятны, то взрослый должен расшифровать. Отступить четыре клеточки — это непонятно. Отступить откуда, как это делается, что это такое. Есть некоторые механические действия, которые мы должны показать. И вот очень многие дети теряются в пространстве. Они как будто среди сотни дронов находятся, движущихся на разной скорости, с разной высотой и жужжанием. И им становится страшно. И что у ребенка, какая реакция? Замереть. И тогда он учиться не может.

 Если мы организовываем обучение в виде каких-то интересных для ребенка форм, где есть взаимодействие, групповая динамика, где есть возможность проявить себя, то он идет в школу с большим удовольствием, чем в тот коллектив, где соревновательный индивидуальный рейтинг каждый составляет. И это тоже может демотивировать.                                         

Мы говорим о компиляции всех вещей, о совокупности. И игровой форме, и форме общения, и форме обучения. Без обучения невозможно. И мотивировать ребенка только на игру тоже глупо.

— А как правильно мотивировать ребенка?

— Многие родители мотивируют сейчас детей деньгами. И я считаю это неправильным.

Есть две вещи, за которые ребенок не может получать дома деньги: за помощь близким и за учебу. Это то, что должно быть его внутренней потребностью. Мы же высокоморальных людей воспитываем, надеюсь. Мы можем брать деньги, как стипендию от государства, и нести ее в дом, но мы не можем брать от родителя, в принципе, потому что это моя должна быть задача.

— Как же тогда мотивировать?

— И тут поощрение работает. Но поощрение другого рода. Допустим, мы придумываем некую табличку, как сетка календарная, мы в нее наклеиваем каждый день какой-то успех. Если его нет, значит, пропущено. И за какое-то количество успешных дней, когда мы хорошо там что-то делали, у нас будет это равно чему-то. Ну там, допустим, покупке какого-то лего. И мы можем потом пойти, и в какой-то мере монетизировать, но не получая прямые деньги, а получая некий приз, который складывается из малых шагов. И такие шаги всегда лучше ощутимы, чем купленный в конце где-то велосипед. Что не мотивирует. Очень важно избегать обесценивания, жесткой критики, навешивания ярлыков "неуч", "дурак", "вырастешь придурком". К сожалению, родители этим грешат.

— А вот когда сравнивают с другими?

—Тоже. Ужасная штука — сравнение. Ребенок приходит, говорит: "Я получил 8". А мама сразу спрашивает: "Отличница Петрова сколько получила?" — ""Тоже 8". — "О, ничего так. А двоечник Сидоров сколько получил?" — "Тоже 8". "Ага, ты как двоечник Сидоров?".

Понимаете, всё равно присутствует сравнение. Какая разница, как учится Петрова, Сидоров? Нам важно, как учится наш ребенок. Нас устраивает эта 8 — отлично. Все, молодец, возьми пирожок.

— Сама система оценок, она провоцирует на сравнение. Насколько важна система оценивания в школах?

— Конечно, та система, которая существовала раньше, была очень жесткой. Часто она отражала отношение учителя к конкретному ученику. Не нравится мне Сидоров, я ему буду ставить за то же самое 8. А вот эта мне девочка нравится, — милая, хорошая, у нее по математике всё хорошо, ну, по письму не очень. Ладно, поставлю ей… Сравнивались оценки. Вот это плохо. Почему ВНО прогрессивно в этом смысле? Там безличностный немножко подход. Но, в принципе, если поддерживать эту оценку какими-то комментариями, вот тогда она может хорошо звучать. То есть "Ты сегодня был крут, 8 — это было прекрасная восьмерка. Ты просто превзошел себя". И тогда и восьмерке радуешься.

— Есть такое мнение, что учеба — это парафия детей, они должны сами этим заниматься, мол, родители не должны помогать делать домашнее задание. Насколько это конструктивно и правильно ли?

— Вот мы, например, решили научить ребенка застилать постель. Мы можем 10 раз ему показать, и он не будет понимать. Но, если мы вместе с ним проделаем это энное количество раз, через какое-то время он скажет очень важную фразу: "Я сам". Но проблема в том, что родитель не дожидается этой фразы. Он сделал, и говорит: "Так, теперь сам".

И ребенок пугается, вдруг он не так сделает. Понятно, что про постель — такой простой пример. Но вот представьте себе, что он еще не уверен в себе, и ему нужен сопровождающий, который говорит: "Молодец, давай-давай". И всё меньше и меньше должно быть этого участия, когда мы видим, что ребенок уже справляется. И когда он говорит: "Я сам", он уже точно будет справляться. Мы его не должны подгонять. Где-то класса до третьего ребенок нуждается в том, чтобы родитель его сопровождал. Где-то до 9-10 лет. Дальше он уже должен сам. Если уже позже мы делаем уроки с ребенком, это что-то мы где-то упустили.

— Как сделать так, чтобы учителя в школе находили подход к твоему ребенку? Или как найти такую школу, чтобы не всех под одну гребенку оценивали?

— Знаете, я именно хожу по школам и обучаю учителей этому навыку. Вот просто хожу, потому что именно их надо обучить. Потому что, по сути, то, что на расстоянии руки находится, мы можем загуглить, и может и не имеет смысла это учить. Мы можем расширять интеллект за счет других вещей. Экспериментальных как раз. И вот в этой ситуации нам, как родителям, и как учителям, нужно понимать все-таки, на какую визуальную, кинестетическую, или аудиальную область воздействовать. В принципе, в любом учебном заведении должны быть задействованы все компоненты. А у нас, к сожалению, раньше был упор исключительно на визуальной. Сейчас очень много детей аудиалов. Они же все в наушниках ходят, они с удовольствием слушают аудиокниги. Уже есть исследования, которые говорят, что аудиокниги воспринимаются нашим мозгом точно так же, как и визуально. Извините, есть люди, допустим, слепые, они не могут читать, но они могут  слушать. И поэтому в этой ситуации это нормально. Те же образы возникают. Мы должны пытаться использовать всё, и потом ребенок в результате этих действий придет к выводу о том, что для него лучше.