Может появиться "дело Порошенко": о суде над Медведчуком и его последствиях говорим с Сергеем Лещенко

Не отпустили на поруки и под залог выйти не получилось — народного депутата от "Оппозиционной платформы "За жизнь" Виктора Медведчука, которого подозревают в госизмене и покушении на хищение национальных ресурсов Украины в оккупированном Крыму, Генпрокуратура потребовала взять под стражу до суда.

Подробности сложного дела с уже многолетней историей анализировали журналисты программы "На самом деле: Украина" телеканала "Дом" и журналист, народный депутат Украины (2014-2019 гг.) Сергей Лещенко.

Электронный браслет, арестованные счета и Крым

13 мая, спустя 7 часов заседания Печерский районный суд Киева отправил Медведчука под домашний арест — теперь нардеп не сможет покинуть Киев и область без разрешения следственного прокурора, и обязан сдать свои загранпаспорта на хранение. А ещё — нардеп обзавёлся электронным браслетом — устройством для круглосуточного мониторинга перемещений.

По словам прокурора, правонарушения, в которых подозревают Медведчука, — особо тяжкие, и предусматривают наказание в виде лишения свободы на срок до 15 лет с конфискацией имущества.

"В ходе досудебного следствия установлено наличие рисков, предусмотренных ч. 1 ст. 111 УК Украины (госизмена, — ред.), которые дают основание считать, что подозреваемый Медведчук может скрываться от досудебного расследования и суда, незаконно влиять на свидетелей и других участников уголовного производства, препятствовать уголовному производству иным образом, совершать другие уголовные преступления", — говорит сторона обвинения.

Медведчук мог бы выйти под залог в размере 300 млн грн — незадолго до заседания нардеп заявил, что такую сумму внести не может, поскольку его счета заблокированы. Около 40 народных депутатов пытались взять его на поруки — однако суд в ходатайстве отказал.

11 мая СБУ провела обыски в доме Виктора Медведчука на улице Монтажников в Киеве — в тот же день нардепу сообщили о подозрении. В Генрокуратуре считают, что в 2015 году Медведчук договаривался с правительством России о перерегистрации Крымского газового месторождения "Глубокое" и добычи полезных ископаемых, которые являются национальным ресурсом Украины.

"По выводам специалистов, на незаконно захваченной территории содержится запасов ресурсов на сумму почти 2 трлн грн. Одним из таких перспективных месторождений является месторождение "Глубокое", которое расположено на Прикерченском шельфе Чёрного моря в исключительной морской экономической зоне Украины. В 2015 году наши подозреваемые фактически взяли и передали оккупанту всю материальную и документальную базу этого месторождения", — говорит генеральный прокурор Украины Ирина Венедиктова.

Сам Медведчук вину не признаёт, однако обязуется выполнить решение суда.

"История позора"

Каковы последствия дела Медведчука для ситуации на Донбассе, состоится ли встреча президентов Украины и России, и какой была роль пятого президента Украины Петра Порошенко в событиях, фигурирующих в деле кума Путина, — ситуацию в программе "На самом деле: Украина" комментирует журналист, народный депутат Украины VIII созыва (2014-2019 гг.), член наблюдательного совета АО "Укрзалізниця" Сергей Лещенко.

Ведущий программы — Николай Сырокваш.

— Как вы оцениваете шансы украинской Фемиды довести дело Медведчука до приговора, и насколько суровым он может быть?

— Думаю, что приговор точно будет, а вот какой, это уже нужно смотреть по тем доказательствам, которые предъявит прокуратура в суде, и по аргументам защиты. Демократия — это то, где мы не знаем наперёд, какой будет приговор. Я приговор не знаю наперёд. То, что дело в суд уйдёт, думаю, очевидно, поскольку в этом заинтересована прокуратура, и самому Медведчуку бегать бесконечно — не удастся.

Он всё-таки себя преподносит как юриста, доктора наук, основателя Союза адвокатов Украины. Поэтому, думаю, он пойдёт в суд и будет там бороться, доказывая свою невиновность.

Поскольку у нас суды длятся минимум год, а то и больше, то скорого приговора не будет — процесс трудоёмкий. Невозможно за одно заседание вынести решение, а тем более, в таком многоэпизодном деле — там три эпизода.

Процесс будет. А приговор на сегодняшний день прогнозировать, я думаю, никто не станет.

— Как вы считаете, обоснованы ли опасения политиков, экспертов насчёт того, что господин Медведчук может бежать из страны? Или он останется и будет следовать букве закона?

— Побег из страны — это конец политической карьере Медведчука. Если он решит, что он больше политикой заниматься не хочет, то, конечно же, сбежать может. Но если он планирует задержаться в политике, то не побежит, потому что это навсегда закроет ему двери обратно.

С Павлом Лазаренко типичный пример — сбежал, закончилось всё тем, что сел в Америке. Но даже если бы не сел, назад бы не вернулся. Братья Андрей и Сергей Клюевы, вспомните всю группу Януковича, — Клюев-младший сбежал, уже будучи депутатом парламента, имея снятый иммунитет (кстати, он бежал, когда Порошенко был президентом). Или Александр Онищенко — тоже сбежал. И больше они не вернулись в политику.

Думаю, если Медведчук захочет политикой заниматься, он пойдёт в суд и будет там бороться, максимально себя позиционировать, раскручивать как жертву репрессий... Но, слава богу, ему судья не подарил шанс говорить о репрессиях, он не взял его под стражу в здании суда и не отправил в СИЗО.

Если эмоционально — конечно, многие хотели, чтобы Медведчука посадили. Но, во-первых, у нас есть решение Конституционного суда, которое обязывает давать возможность выхода под залог. Поэтому, даже если бы его арестовали, на следующий день он вышел бы, потому что собрать залог 10 млн долл. для Медведчука — это два телефонных звонка, три "бобика" с кэшем, и деньги уже на счёте украинской исполнительной службы.

А, во-вторых, если бы его отпустили, например, на поруки, под залог сразу в здании суда, — он бы уже ходил по всем эфирам, рассказывал, что власть перешла "красную линию".

А так — домашний арест, по-моему, самое болезненное, позорное, унизительное для Медведчука, потому что он не свободен передвигаться, он не может быть активен в публичных высказываниях. Он не может принимать посетителей — кому в голову взбредёт пойти к нему. Он не может покидать стены дома, в котором живёт.

Более того — его будут регулярно "доставать" визитами разных служб, которые будут проверять батарейку на этом специальном устройства мониторинга, будут проверять, работает ли это устройство. Всё это — определённый дискомфорт для него, он не хотел этого решения.

— Ситуация на оккупированной части Донбасса и последующее обострение на границах Украины произошли после того, как президент ввёл в действие решение СНБО о персональных санкциях против Медведчука и его жены, а также ближайшего окружения нардепа, который также является кумом Владимира Путина. По вашему мнению, какой реакции Кремля ожидать на этот раз?

— Думаю, у нас есть минимум месяц-полтора спокойной жизни, потому что есть договорённость о встрече президентов Байдена и Путина, и Путин не пойдёт на эскалацию в преддверии такого диалога — это для него более важно, чем для Байдена. Поэтому, если он только насчёт обострять ситуацию, Байден не будет с ним встречаться — и, соответственно, сорвётся то, ради чего всё Путиным и разыгрывается: выйти на уровень глобальных игроков, сидеть за одним столом с мировыми лидерами, и о чём-то с ними хотя бы говорить — не то, что договариваться.

Поэтому у нас есть время, чтобы подготовиться, и чтобы усилиться на тех позициях, которые могут стать мишенью для атак оккупационных сил. Но в целом расслабляться Украина не может, потому что наш сосед показал, что готов идти на любые ухищрения и подлости — только чтобы удержать Украину в сфере своего влияния, и насаждать Украине и выбор геополитический, и политиков, которые "должны" быть при власти в Украине.

— По поводу президентской встречи Путина и Байдена. Политологи считают, что процесс над Медведчуком заставит главу РФ пойти на прямой диалог с президентом Украины Владимиром Зеленским, от которого Путин очевидно уклоняется. Ждать ли переговоров президентов Украины и России в ближайшее время?

— Думаю, что до встречи с Байденом не будет контакта в формате именно встречи, но в перспективе ближайшего года, наверное, они увидятся, потому что ситуация требует встреч — в Нормандском или другом формате.

А в целом, я бы сказал так: Украина на сегодняшний день — возможно, впервые за многие годы — набирает козыри перед этой встречей. Потому что любые встречи и переговоры — это уступки с обеих сторон. И до сих пор Украина только уступала, только теряла территории, теряла своих людей, жизни граждан, теряла свои промышленные активы на оккупированных территориях и даже на подконтрольных территориях. Так, дизельная труба Медведчука была нашей собственностью, и мы её потеряли из-за переговоров во времена Порошенко.

Сейчас мы впервые набираем козыри, которыми нам, возможно, придётся жертвовать, класть их на стол, но для того и переговоры, чтобы каждый сделал какой-то шаг для достижения цели. И Медведчук может стать этим козырем.

Я не знаю, какой будет формат встречи — это просто моя аналитика.

— По-вашему, насколько позиция обвинения сильна в данный момент?

— Текст подозрения не был опубликован, мы только слышали определённые отрывки и реплики в судебном заседании, что само по себе является спектаклем. Любой суд — это спектакль, две стороны играют определённые роли — и играют на публику, потому что там было очень много журналистов.

Я бы не брался сейчас оценивать доказательную базу по этим делам, но те записи, аудиофайлы, которые мы слышали, звучат очень весомо. Там голоса для всех явные: это — голос Медведчука, голос Дмитрия Козака, тогдашнего вице-премьера российского правительства.

Обсуждают они конкретные проекты, которые касались украинских активов, которые были утрачены в связи с оккупацией Крыма, и Медведчук принимал активное участие в переоформлении на другую, подставную компанию. Сегодня ещё один интересный сигнал: оказывается, в России пытаются задним числом закрыть компанию — вот эти новые проекты, открытые Медведчуком.

Опубликовано, что якобы осенью прошлого года начались процессы по ликвидации, и сейчас они закончились. Но журналисты-расследователи увидели, что тех прошлых решений, которые имплементируются сейчас, в реестрах нет. То есть — они задним числом вкладывают в реестр, в пропущенные секции, нужные решения, чтобы сейчас ликвидировать компанию. Видно, что пытаются зачищать следы, но это говорит только о том, что Украина "попала в яблочко" — нашла болевую точку, которая будет триггером для возможного дальнейшего более проукраинского диалога, — в том числе, и с Путиным.

— Пятый президент Украины Пётр Порошенко не мог не знать о махинациях Медведчука в Крыму, которые датируются ещё 2015 годом. Почему же тогда Медведчук избежал криминальной ответственности?

— Для меня история с Порошенко — это история позора. Потому что эти записи были сделаны украинскими спецслужбами, и эти записи — 2014-2015 года, и Порошенко докладывалось об этих аудиофайлах — я в этом уверен на 99%.

Касательно того, почему Порошенко никак не реагировал. Потому что Порошенко был в сговоре с Медведчуком. Как бы странно это ни звучало. Я накануне на канале "Дождь" в России тоже об этом рассказывал, поскольку в публичной политике эти люди изображают антагонизм. Но если мы посмотрим на историю их отношений, она тянется ещё с 1997 года, когда они пошли вместе в одной партии на выборы в парламент, и избрались по этой партии. Были в одних руководящих органах партии объединённых социал-демократов ("Социал-демократическая партия Украины (объединённая)", — ред.).

И после этого у них точки сближения-отдаления регулярно мигрировали. И потом сближение произошло, когда Порошенко стал президентом, и мы увидели по аудиофайлам, например, как Порошенко высказывал готовность снимать санкции с определённых россиян, или наоборот — накладывать. Как говорил, в свою очередь, Медведчук начальнику протокола президента Путина, что Порошенко такую информацию просил передать. Как был диалог между Порошенко и Медведчуком и с российской "Транснефтью", чтобы трубу отдать Медведчуку. Как был диалог между Медведчуком и предводителем террористов "ДНР" Пушилиным. Сурков и Медведчук регулярно общались — тоже обсуждали то, как Порошенко участвует в этом процессе неформального теневого сговора.

Поэтому — дело Медведчука в какой-то момент может стать делом Порошенко. И он этого очень боится.

Но прошло некоторое время после избрания меры пресечения, после подозрения Медведчуку — Порошенко молчит — потому что любая реплика будет только ухудшать его положение.