Планы Путина и будущее Нормандского формата: "5 вопросов на злобу дня" с Павлом Климкиным

Лидер Франции Эммануэль Макрон, канцлер Германии Ангела Меркель и президент России Владимир Путин накануне провели совместную видеоконференцию. Речь шла, в том числе, и о ситуации на Донбассе.

Что эти переговоры значат для Украины — рассказал министр иностранных дел Украины (2014-2019 годов) Павел Климкин в программе "5 вопросов на злобу дня" телеканала "Дом". 

Ведущий — Олег Борисов.

— Для чего Путин провёл этот разговор с Меркель и Макроном?

— Он просто хотел с ними поговорить. И раньше были встречи в трёхстороннем формате, и, естественно, мы отдельно говорили с французами и немцами. И это абсолютно понятно: есть вещи, которые в присутствии Путина сказать, на самом деле, сложно или даже невозможно. И так же канцлер Германии тоже хотела послушать, что говорит Путин по ряду вопросов. Но и, кроме того, наши американские коллеги тоже говорили с российскими представителями.

Обсуждение обсуждением, а вот принятие любых решений за нашей спиной или через нашу голову — вот это действительно могло бы стать проблемой. Но пока я такого не вижу, в том числе, по настроениям среди украинцев. Я даже представить себе такого не могу. Мы не позволим, чтобы какие-то решения, принятые через нашу голову, потом нам кто-то на голову постарался надеть. 100% этого не будет.

— А говорит ли эта ситуация о том, что отношения Украины со странами ЕС, в данном случае с Францией и Германией, дают трещину?

— Нет, это классический фейк. Даже не очень креативно. По-моему, довольно-таки смешной. Поэтому, на самом деле, мы как говорили с нашими партнёрами, так и говорим. Пусть разгоняют, если пространство больше нечем заполнить.

— Такая инициатива Путина может указывать на то, что он хочет максимально вытеснить Украину с международной арены, чтобы ни вопрос Крыма, ни вопрос Донбасса не обсуждались?

— Он, на самом деле, хочет обсуждать вопрос Донбасса.

Он хочет торговать этим вопросом, потому что украинские граждане, которые там, на Донбассе, ему не интересны. Он будет торговаться с новой американской администрацией, выторговывать какие-то моменты. Они могут быть самые разные: и по доступу к активам, и санкционные, и другие. Разговор будет, и всё, что происходит в последнее время, — это сознательная эскалация, в результате которой погибли четверо наших военнослужащих.

А посмотрите, что происходит сейчас на оккупированном Донбассе. Там паспорта уже выдают направо-налево, ускорили темпы их выдачи. Если раньше надо было ждать, то теперь суют их, привязывают их к полисам здравоохранения.

Мне переслали из Луганска объявление в подъезде, на котором написано, что граждане, которые зарегистрированы на территории Украины, имея в виду территорию, контролируемую нами, уже считаются иностранцами в Луганске. Идёт такая ползучая аннексия, которая для России — игра, а для тех, кто на Донбассе, будет стоить очень дорого.

— Могут ли такие действия привести к эскалации на Донбассе?

— Для того, чтобы повысить рейтинги, чтобы улучшить позиции внутри России, никому не нужна долгая затяжная война. А естественно, любые эскалации в Украине к этому приведут, потому что мы своё государство будем защищать. И это 100%, я надеюсь, в Москве поняли. А сделать какую-то маленькую такую провокацию, которая бы улучшила или рейтинги, или что-то ещё, конечно же, могут. Я думаю, что военная эскалация и провокации будут сочетаться с какими-то методами дестабилизации. То есть то, что мы называем гибридными методами. Вот это будет основная история, которую мы будем видеть в ближайшие месяцы и на перспективу тоже.

— К чему сейчас должна готовиться Украина и что должна делать как на международной арене, так и внутри страны?

— Я считаю, что мы должны сконцентрироваться, мобилизоваться все вместе, держаться локоть к локтю и быть готовыми к любому развитию ситуации. Потому что мы прекрасно понимаем, что маневр для Кремля сейчас сужен, а это означает, что может быть любой вариант. Быть готовым — это уже часть нашей защиты. Я всегда считаю, что лучшая защита — это проактивные действия, поэтому мы должны готовиться к любому возможному сценарию. Вот это, на самом деле, если хотите, главная история.

Второе — мы должны говорить с нашими друзьями и партнёрами, а это и Меркель, и Макрон, которых мы сегодня вспоминали и, естественно, новая американская администрация, президент США, чтобы они передали в Кремль очень чёткий сигнал: любые движения по отношению к Украине, любое движение вперёд повлечёт за собой очень-очень жёсткую совместную реакцию, солидарную реакцию США и ЕС. И я так понимаю, что такой сигнал передан.

— Есть ли будущее у Нормандского формата?

— Во-первых, Нормандский формат функционирует. Да, он не так эффективен, как нам бы всем хотелось. Но без друзей тоже никак нельзя, и в этой войне для нас друзья очень важны. Поэтому я не вижу пока какой-то угрозы существованию Нормандского формата. Будет что-то другое, создадим — прекрасно. Но гробить Нормандский формат до того, как мы создали что-то новое, — это глупо. Поэтому будем работать дальше, ну и, естественно, думать о том, как нам усилить наши позиции и наше давление. Думаю, что скоро услышим новые идеи и новые инициативы.