Медведчук, Европа и битва за Донбасс: переговорный процесс обсуждаем с Федором Вениславским

Переговоры — одно из самых сложных направлений урегулирования войны России против Украины, так как должны состоять из готовности сторон идти на уступки.

Данную и иные темы в эфире телемарафона "Говорит Украина" телеканалов "Дом" и UA обсуждаем с народным депутатом Украины (фракции "Слуга народа"), представителем президента в Конституционном суде Украины, членом комитета Верховной Рады по вопросам национальной безопасности, обороны и разведки Федором Вениславским.

Ведущий программы — Денис Похила.

— Если тезис, что переговорная позиция украинской делегации отталкивается именно от успехов ВСУ на поле боя, то стоит ли ожидать, что чем ближе нефтяное эмбарго для РФ, чем больше санкции бьют по бюджету страны-агрессора, то российская делегация будет более сговорчива на переговорах?

— Переговоры — это одно из самых сложных направлений урегулирования войны между Российской Федерацией и Украиной, которую она развязала в 2014 году и расширила в этом году. Потому что переговоры должны состоять из готовности сторон идти на какие-то уступки.

Наша сторона высказала свою позицию на самом старте переговоров. Об этом заявил президент Зеленский: вопросы территориальной целостности, государственного суверенитета не могут быть предметом уступок. Все остальное мы можем рассматривать.

Российская сторона пока не демонстрирует готовности идти на достижение какого-то компромисса по вопросам выведения войск РФ со всей территорий Украины в международно признанных ее границах.

Но процесс будет продолжаться, и будут искать точки соприкосновения и аргументы, которые позволят достичь тех целей, которые мы видим в интересах нашего государства.

Путин всегда придерживался своей переговорной тактике — это ультиматумы, демонстрация силы, и поднятие ставок накануне любых встреч. Как было в 2014 году, когда наши вооруженных силы были окружены российскими войсками на Донбассе — и это позволяло им диктовать на Минских переговорах свои условия, которые украинская сторона (часто вопреки национальным интересам) вынуждена была принимать, чтобы сохранить максимальное количество жизни наших военнослужащих.

Сегодня ситуация диаметрально противоположная. Как раз украинские вооруженные силы демонстрируют свои успехи на поле боя. Стратегическая цель Российской Федерации не достигнута — а именно оккупация всей территории Украины и взятие Киева. Наши вооруженные силы выбросили оккупанта из Киевской, Черниговской, Житомирской, Сумской областей. Есть успехи в Николаевской и Херсонской областях. Поэтому сейчас переговорная позиция украинской делегации достаточно сильная, с точки зрения успехов наших вооруженных сил.

Кроме того, очень важная составляющая — санкции наших партнеров. И с первых дней войны мы призываем западные страны предпринять санкции именно в сфере энергетического эмбарго, и наиболее комплексный подход это транспортное эмбарго — ограничение перемещения любых видов товаров через границы Российской Федерации любым видом транспорта (морским, воздушным, автомобильным, трубопроводным). Это, конечно же, было бы наиболее существенный ударом по экономике РФ. Потому что благодаря экспорту энергоносителей Российская Федерация все еще получает мощную денежную подпитку, которая позволяет ей финансировать свою оккупационную армию, искать наемников, обеспечивать армию техникой и боеприпасами. И это, конечно же, усиливает позиции Российской Федерации в войне против Украины.

Сегодня Россия тратит на войну сотни миллиардов долларов. И если бы была применена именно такая санкционная политика, вне всякого сомнения, это бы существенно отрезвило бы горячие головы в Кремле. И они были бы намного уступчивее на переговорах.

— Эксперты говорят, что переговорами Путин просто тянет время до 9 мая. Именно эту дату называют дедлайном для российских войск, когда они должны полностью захватить территорию Донбасса. Что вы думаете об этом?

— Да, Путину необходимо продемонстрировать успехи. А сейчас у российской армии успехов нет. Им удалось лишь в первые дни войны оккупировать часть Херсонской, Запорожской, Харьковской областей, блокировать Мариуполь, частично город Харьков и Изюм. Других успехов у вооруженных сил РФ нет.

И поэтому переговорная позиция Путина и его делегации на данный момент является ущербной — потому что нечем шантажировать делегацию Украины, нечем угрожать.

Сейчас РФ пытается восстановить свои боевые потери, подтягивает резерв личного состава и техники, чтобы бросить их на Донбасс, где состоится решающее сражение этой войны. Здесь Путин предпримет попытку реализовать последнюю свою цель — захватить Донецкую и Луганскую области в их  административных границах и обеспечить сухопутный коридор через временно оккупированные части Украины в Крым. Я думаю, это им также не удастся и не поможет.

— Уже ряд стран выступает за то, чтобы стать гарантами украинской безопасности. Обещают, что новая система безопасности будет в корне отличаться от Будапештского меморандума. На его смену придет нормальный договор. Чем больше стран как потенциальных гарантов появляется, меняется ли видение у Кремля на решение проблемы войны?

— Надо сказать, что руководство, политики некоторых стран Европы являлось симпатиками российской власти, российского режима. По разным причинам. Например, Германия, Италия, Франция были сторонниками дружбы с Россией не из-за идеологии, это сотрудничество было подкреплено материально-финансовыми аспектами. Простыми словами — Российская Федерация на большую часть мира, в которой она заинтересована, распространяла коррупционную составляющую, по которой они привыкли действовать. Поэтому некоторые западные политики, экс-политики после окончания своих сроков занимали высокие должности в российских государственных корпорациях. Это все в комплексе является причиной того, что мы сейчас иногда наблюдаем.

Но подписание договора о гарантиях безопасности — это очень сложный процесс. Одно дело заявлять публично о готовности гарантировать безопасность Украины, а другое дело — подписать международно-правовое соглашение, в котором предусмотрена не только помощь Украине в случае нападения на нее, но эти страны должны даже воевать за Украину. То есть гарантии нашей безопасности будут подкреплены обязательством вступить именно в вооруженный конфликт. И в этом направлении мы ведем очень тяжелые, очень детальные переговоры.

— Накануне войны и сейчас некоторые мировые политики выступили в качестве дипломатических посредников между Киевом и Москвой. У экспертов разные оценки причин таких инициатив — одни говорят, что политики таким образом хотят заработать побольше балов для своей карьеры, другие указывают на искренность желаний в достижении мира. Как вы считаете?

— Политики европейских стран, которые ведут переговоры с Путиным, пытаются достичь мира и остановить войну. У меня сомнений в этом нет. Но я думаю, что это второстепенные мотивы. А первоочередные — это ориентация на свою будущую политическую карьеру, на внутреннего избирателя.

Например, вот проходят выборы во Франции. И у того же Макрона слышна риторика, что Украина и Россия являются братскими народами, геноцида якобы нет. Он, прежде всего, пытается играть на ту часть французского избирателя, которая выступает за сближение или поддержание тесных связей с Москвой. А это следствие информационной политики, потому что RT (ранее Russia Today) агрессивно вещала на всю территорию Европы на протяжении десятков лет. И даже не все французы до последнего времени осознавали агрессивную террористическую войну, которую ведет Россия в Украине, и то зло, которое она доставляет украинским мирным гражданам. Поэтому Макрон ориентируется на внутренний политический запрос. Он говорит то, что хотят услышать избиратели. Также действует и канцлер Австрии.

Когда мы говорим о Венгрии, там немного другие интересы. Они мечтают о возрождении величия Венгрии и не прочь были пополнить свои земли.

Поэтому очень много разных интересов переплетаются в заявлениях европейцев.

Но мы должны быть благодарны тем европейским лидерам, которые на своих территориях дали защиту нашим гражданам, и которые помогают гуманитарно и военно. Конечно, хотелось бы, чтобы такой помощи было больше. Но мы реалисты, мы понимаем, что Европа, прежде всего, заботится о своем собственном комфорте — психологическом, ментальном, экономическом, а потом уже о соседях, об Украине, и о тех бедах, которые в данном случае переживает украинский народ.

— Недавно в Киев к Владимиру Зеленскому приехал премьер-министр Британии Борис Джонсон. Великобритания нас поддерживает довольно сильно. С другой стороны, Лондон не сразу начал вводить те же санкции против российских олигархов. Приезд Бориса Джонсона — как его расценивать по факту? Это желание засветится, желание показать себя лидером нового мира, либо же это что-то более практичное?

— Как раз по поводу Великобритании мы видим абсолютно последовательную позицию и готовность помогать Украине. Они с первых дней войны осуждали фашистский режим Путина, хотя и пытались выступать в роли посредников для достижения мира. Поэтому мы должны быть благодарны, прежде всего, Великобритании. Это один из самых последовательных наших союзников в этой войне. Точно так же, как и Польша, как республики Балтии и другие восточноевропейские страны.

Сам визит Джонсона в Киев для многих стал сюрпризом. Кому-то приятным, кому-то — неприятным. Это очень мощный сигнал для западных партнеров. Я хочу напомнить, что Англия все-таки является одним из лидеров общественного мнения и на нее позицию многие ориентируются, несмотря на то, что она вышла из Евросоюза. Тем не менее, она сохранила очень сильное влияние и в рамках НАТО, и в рамках Евросоюза. Поэтому, я думаю, что после этого визита активизируется международное сотрудничества и других европейских лидеров с Украиной, которые тоже должны продемонстрировать свою поддержку, и осуждение военной агрессивной террористической войны и совершение преступления геноцида, которое мы имеем от действия российской армии, российского политического режима в Украине.

— Госсекретарь Совбеза Беларуси заявил, что есть риск провокаций со стороны Украины в приграничной зоне с целью втягивания Минска в конфликт. Не единожды украинская центральная власть говорила о том, что мы не собираемся провоцировать…

— Мы уже неоднократно видели ситуации, когда российские оккупационные войска пытались спровоцировать конфликт между Украиной и Республикой Беларусь. Но политической хитрости режима Лукашенко хватило, чтобы не ввязываться в полноценную войну, не использоваться свои вооруженные силы в конфликте с Украиной. Но для Путина, который систематически вызывает на ковер Лукашенко, участие Беларуси в войне против Украины является определяющим. Потому что, несмотря на мощный людской и технический ресурс России, он все равно иссякает и им необходима поддержка.

Россия попыталась втянуть к участию в конфликте вооруженные силы стран Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ). Но те практически все отказались. А Республика Беларусь пытается быть втянутой в эту войну. И сообщения о якобы готовящихся нападениях Украины на территорию Республики Беларусь являются ничем иным, как элементами информационно-пропагандистской агрессивной войны, которую ведет Россия против Украины. Мы точно не собираемся нападать на Республику Беларусь, и мы надеемся, что и у граждан и военнослужащих Республики Беларусь сработает и инстинкт самосохранения, и здравый смысл, который не позволит даже при наличии каких-то желаний военно-политического руководства ввязаться в эту авантюру. Они на это не пойдут. И, кстати, таки сигналы доходят и до президента Беларуси. Они понимают, что это может иметь последствия для их политического режима, прежде всего.

— Возвращаясь к теме переговоров, позавчерашнее задержание Виктора Медведчука, кума Путина, оно как-то повлияет на переговоры? Возможно, в части обсуждения вопроса обмена военнопленными?

— Здесь нужно разграничивать юридическую и политическую части этого процесса.

С юридической точки зрения Путин рассматривает Медведчука как представителя нашего государства, как народного депутата и так далее. Поэтому он вряд ли может использовать Медведчука в каких-то процессах.

А с политической точки зрения, конечно же, Путин должен продемонстрировать, что он не бросает своих пособников. Поэтому, я думаю, что в процессе переговоров, вне всякого сомнения, будет возникать идея обмена Медведчука на украинских граждан, которые находятся в заложниках российской власти.