Культурная дипломатия и написание сборника "Я (не) знаю, как об этом писать": разговор с писательницей Иреной Карпой 

Летом 2022 года писательница Ирэна Карпа начала онлайн-курс "Терапевтическое письмо", где помогала участницам проговаривать пережитую из-за войны боль и выплескивать эмоции в собственноручно написанных историях. Эти занятия оказались полезными и эффективными, а впоследствии переросли в курс My Stor. Участницы писали произведения, в которых делились собственными историями или историями близких людей, создавая рассказы на основе реальных событий. Осознав, что эти тексты действительно достойны внимания, Ирена Карпа издала сборник "Я (не) знаю, как об этом писать". Об основном послании историй сборника и поиске вдохновения Ирэна Карпа рассказала в "Ранку Вдома".

Ведущие — Ирина Хоменко и Денис Минин.

— Ирэна, что больше всего удивило вас во французской культурной среде, когда вы начали там творить? 

— Я думаю, что Франция была страной мечты для писателей 30-х годах XX века, или во времена Хемингуэя. Сейчас ситуация изменилась, но конечно есть люди, которые до сих пор мечтают о Париже. Впрочем, в Европе есть и другие хабы, которые дают крутые возможности. Например, Берлин, Нью-Йорк и даже Киев. 

Не могу сказать, что Париж — это что-то прогрессивное для художника. Это атмосферный город, но такое впечатление, что ты все время там ищешь призраков прошлого. Старые книги, которые мы читали, старые песни. Мне кажется, что там происходит мало событий, которые были бы актуальны. В этом плане Киев более динамичный. Потому что здесь молодая кровь. Берлин, где есть эти технофестивали, здесь собственно все такое, как и ожидалось. Ты можешь прийти к кому-то в гости, у него там будут висеть на стенах оригиналы Пикассо или Модильяни. Мы к такому не привыкли. В этом есть свой шарм. 

То есть все зависит от того, что ты ищешь в этом всем. Для меня важна была атмосфера. Это все вошло в книгу "Добрые новости с Аральского моря". То есть те, кто очень любит Париж и его вайб, найдут это в этой книге. 

Впрочем, для художника важно быть там, где есть много энергии сейчас. Это как раз Украина. Кстати, как раз двое французских писателей, которых встретила на фестивале памяти Тараса Ратушного, об этом говорили. Они начали жить сейчас в Украине, потому что именно здесь происходит что-то, что повлияет потом на глобальное будущее человечество. 

— Останется в истории, да? Они хотят быть причастными? 

— Не просто останется, вообще, изменит историю. Не просто останется, а меняет. То есть художник всегда стремится туда, где праздник, в места, где происходят определенные изломы. 

— Ирэна, а с какими трудностями вы столкнулись, когда работали над составлением сборника "Я (не) знаю, как об этом писать"? Как выбирали истории?   

— Это такой сборник моего сердца. Труднее всего было сделать выбор. Потому что из всех классных текстов, в сборник вошло 33 автора, а хороших текстов было значительно больше. У нас была замечательный редактор Жанна Капшук, которая хорошо работала с каждым из этих текстов, но они настолько разные, искренние и настоящие, что я рекомендую читать их все. 

Кстати, сейчас интересно писать опыт, когда уже все вроде бы устали, но продолжают что-то делать. Люди продолжают волонтерить, поддерживать близких на фронте, какие-то семьи распадаются, потому что кто-то уехал в миграцию. Кто-то наоборот находит родных по духу людей, которые объединены общими ценностями. Сейчас одинокие сердца встречаются. В принципе, эта литература, то, что есть в сборнике, она творится каждый день. Я думаю, что она как раз этим и является особенно ценной. 

— То есть сборник охватывает историю войны? Каково основное его послание? 

— Месседж сборника заключается в том, что у нас гораздо больше силы, чем мы думаем. Приведу пример Эдит Эгер, которая в 92 года написала свою первую книгу. Книга "Выбор" стала бестселлером. Это месседж ко всем нашим зрителям, которые, например, хотят писать, но боятся, потому что думают, что уже слишком поздно. 

Во-первых, никогда не поздно. Во-вторых, ты не должен быть профессиональным писателем, чтобы творить хорошие тексты.  Прежде чем ты попробуешь, ты не будешь знать, получается это у тебя или нет. Иногда дебютный роман становится бестселлером. 

В-третьих, переживая какой-то тяжелый опыт, к которому мы не были готовы, мы как обычный герой в чрезвычайных обстоятельствах обогащаемся, становимся сильнее. 

Возвращаясь к Эгер, жертва спрашивает, почему со мной это произошло, а человек, который выживает, который победитель, говорит: "Что я могу сделать с этим опытом?". Когда мы пишем во время войны о болезненном, непростых вещах, весьма сложных, мы перерабатываем этот опыт, мы его сохраняем для того, чтобы он передался дальше нашим детям, внукам, чтобы у них не было амнезии, чтобы они понимали что и как происходило. Я думаю, что у нее месседж — это моя история, мой опыт и у меня больше силы, чем мне казалось. Вот он. 

— Ирэна, какую сейчас роль играют украинцы в диаспоре? Как можно объединить усилия с теми, кто остался дома, как думаете?  

— Диаспора играла важную роль во время войн и государствообразующих процессов. Вспомним Шевелева, вспомним создание университетов, вспомним вообще усиление этих процессов независимости, которые происходили извне. Без диаспоры очень многого не произошло бы в нашей истории, потому что это те люди, которые могли свободно говорить на украинском, которые могли свободно выражать антисоветские взгляды, которые могли рассказывать миру о том, что происходит на самом деле. В то время как люди были закрыты в тюрьме Советского Союза и не имели возможности говорить с миром. 

Что происходит сейчас? Сейчас голос есть фактически у каждого. Даже школьник в Житомирской области может снимать классные видео и распространять их в соцсетях. Например, рассказывать историю Украины или описывать то, что происходит сейчас. GPT-чат напишет тебе субтитры на английском и ты будешь влиять на ситуацию, ты будешь этим малым, но мощным дипломатом, ты будешь агентом влияния, потому что тебя будут слушать твои сверстники где-то там в Англии или в Швейцарии, или Финляндии, если ты это сделаешь хорошо.  

Я уже третий год адвокатирую Украину на телевидении. Я рассказываю об Украине в прямых эфирах, комментирую. В отличие от экспертов, которые это теоретически воспринимают, я все-таки постоянно езжу в Украину. Я постоянно на связи с военными, с журналистами, с психологами, с волонтерами. Я знаю, как это просыпаться от взрывов, как это видеть вспышки из окна, насколько уставшие сейчас украинцы и как они несмотря на все живут и работают. Это очень важно, быть внутри процесса для меня и быть там снаружи. 

Есть люди, которые ни разу не приезжали в Украину за время войны. Я их могу понять, если у тебя квартира на Салтовке, ее разбомбили, то тебе это очень травматично. Я из тех людей, для которых наоборот приезды в Украину, это то, что меня вдохновляет и дает мне сил. 

Не обязательно быть публичным лицом или дипломатом, ты можешь просто говорить с таксистом или продавцом на рынке, а он уже по этому беспроводному радио будет дальше рассказывать о том, что ты ему скажешь. О том, что ее семья в оккупации, что друзья объявили огромный сбор для помощи военным и так далее. Это очень важно, просто говорить, не молчать. 

Огромная просьба, если нас сейчас кто-то смотрит из украинцев за рубежом, говорите между собой на украинском, пожалуйста. Потому что даже я не отличаю, русские вы или украинцы, когда вы между собой говорите на русском. Это так неприятно, когда ты французам доказываешь, что Украина самобытное государство, а тут украинец приходит и говорит по-русски. Тебя взамен спрашивают, почему вы говорите на русском языке. Каждый раз объясняешь, что русскоязычный не значит пророссийский. 

В Украине меня меньше беспокоит, когда я слышу русский язык. Но за рубежом это просто так горько и противно. Потому что люди не хотят учить украинский. Не калечьте своих детей, пожалуйста, говорите на украинском языке. Учите их английскому или французскому. Можете учить их русскому, как иностранному. 

Было такое во Франции, когда все учили немецкий, чтобы знать язык врага. Пожалуйста, делайте на этом акцент, но говорите с ними на украинском, потому что это ДНК, потому что это прошивка. Украинский язык — это то, что делает нас независимыми и крутыми, а не провинциальными. Говорить на русском сейчас — это просто признавать свою второстепенность. 

Также интересные гости "Ранку Вдома":

• Премьера фильма "Мистецтво в тіні війни" на телеканале "Дім": создатели проекта рассказали детали 
• Фильм "Фрагмент льда" призывает к рефлексии: говорим о победителе DocuDays-2024 
• На "Книжковій країні" планируют установить национальный рекорд: о событиях и звездных гостях рассказал основатель фестиваля 
• Книга для ценителей драйва и интриги: разговор с автором психологического триллера "Мне очень жаль"
• Лень и отсутствие мотивации у подростков: психолог назвала простые шаги для эффективной коммуникации